Люди земли Русской. Статьи о русской истории - [136]

Это одна сторона. Сторона, побуждающая голосовать «против». Но есть и другая, требующая голосования «за». Это понимание того, что западные демократии являются для него единственным в конечном счете неизбежным союзником в борьбе против социалистической тирании, это он знает так же, как и мы, но так же, как и мы, он далеко не уверен в реальном существовании этого союзника. Туманная пелена, скрывающая от него заатлантический берег, не только не дает ему ответа, но при помощи советской пропаганды и ее вольных и невольных, случайных и постоянных пособников на западной стороне мира, все гуще и гуще окрашивается в кровавые тона атомного истребления подсоветских «морлоков» и разрушения единой всероссийской государственности.

Теперь предположим, что, наконец-то туман рассеется, и из него прозвучит голос, призывающий к подлинному, активному союзу подневольных и свободных народов в их борьбе с тоталитарно-социалистической тиранией и агрессией. Поверит ли русский народ этому голосу, исходящему из лагеря западных демократий, коррупция которых ему известна? Не потребует ли он каких-то дополнительных гарантий, обеспечивающих ему право на российское национальное единство и на самобытное строительство своей государственности? Думается, что, безусловно, потребует и в данном случае единственно возможными гарантиями могут быть лишь те, которые дадут ему зарубежные русские национально-мыслящие антикоммунисты. Русские голоса и никакие иные.

В тумане, окутывающем отношение правительства генерала Эйзенхауэра к «русскому вопросу», пока ничего ясного не видно, активность же некоторых кругов американской общественности проявляется как раз в обратном направлении, в попытках подменить национальные права русского народа коррупционно-демократическими формами «самоопределения вплоть до отделения» и т. д. Эти попытки в неуклонной последовательности проваливаются, в лице сонров, кцабов, сбонров и прочих неудобных для произношения наименований. Эти провалы характеризуют реакцию российского национально-мыслящего зарубежья на предлагаемые ему фальшивки. Как будет реагировать двухсотмиллионный российский народ на те же фальшивки, предложенные ему, мы, пока, конечно, не знаем, но что если его реакция выразится формулой:

– Не было бы хуже?.. Как-никак, под Советами мы живем, плохо, но все-таки живы, сохраняем свое государственное единство и даже выросли в грозную для всего мира силу. Сталин протянул ноги. Большевизм не вечен и, как будто, слабеет. Может, Бог даст и получшеет, полегчает… Так не лучше ли нам…

Это «не лучше ли» в переводе на политико-стратегический язык означает получение сталинскими последышами 30–40 миллионов прекрасно тренированных и одухотворенных осознанной ими идеей национального единства бойцов. Можно быть вполне уверенным, что сталинцы не пропустят возможности стать в глазах этих, осознавших свое родство Иванов, их национальным руководящим центром. Поражение же этой, объединенной идейно и организационно, силы разрозненными «вплоть до отделения» силенками западных демократий более чем сомнительно.

Но может ли русская национально-мыслящая политическая эмиграция в какой-либо мере способствовать сближению демократических правительств Запада с массивом русского народа, пока эти демократические правительства протежируют и субсидируют всех видов фальшивки, подменяющие национально-российские интересы международными демократическими трафаретами, а быть может и чем-либо худшим для России. Имеет ли право российская национально-мыслящая эмиграция вотировать доверие этим правительствам (как, например, Англии) или частным анонимным организациям (как, например, Американский Комитет), пока они работают в тесном контакте с управляемыми нью-йоркскими марксистами антирусскими марионетками? Можно ли при данной ситуации голосовать «за» доверие?

Нет. Глубоко-патриотический, чисто-народный и гуманный без оговорок акт освобождения заключенных в демократических лагерях сынов корейского народа, произведенный Сингман-Ри, должен послужить нам примером выполнения национально-патриотического долга.

Не в силе Бог, а в правде!

«Наша страна»,

Буэнос-Айрес, 18 июля 1953 г.,

№ 183, с. 2–3.

Доразделялись!

Девиз «разделяй и властвуй» был стержнем британской политики со времен королевы Елизаветы I. Прославленные своей традиционностью английские парламентарии и их заокеанские родичи пытаются следовать ему и во времена Елизаветы II, но «времена меняются», гласит древняя пословица и осуществление четырехвековой традиции требует теперь, конечно, новых форм.

Тогда, в канувших в вечность веках жизнь была проста. Приплывал, например, в Индию британский капитан, полупират, полукупец, ссорил между собой пару-другую и без того враждовавших раджей и, пользуясь их распрями, нагружал свой корабль купленными за бесценок или просто награбленными пряностями, а при удаче и кое-чем поценнее: золотом, бриллиантами… Хорошо тогда жилось старой веселой Англии!

В XIX в. стало уже посложнее. Приходилось ссорить между собой не только зулусских царьков, но и европейские страны. Однако и с этой задачей справились британские парламентарии, создав поистине блестящую для них Викторианскую эпоху процветания.