Любовь среди руин. Полное собрание рассказов - [151]
— И что это за спецгруз?
— Полагаю, что это продукты, одежда и лекарства.
— Три месяца я прошу того же для своих людей. Весь третий корпус ходит без сапог. В госпитале оперируют без наркоза. На прошлой неделе нам пришлось отойти с двух передовых позиций, потому что нечем было кормить бойцов.
— Знаю. Я неоднократно отправлял донесения об этом.
— Почему же еду и одежду посылают евреям, а не моим людям?
— Я не могу вам это объяснить. Я пришел лишь для того, чтобы спросить, сможете ли вы гарантировать соответствующее распределение груза.
— Я непременно за этим прослежу.
Майор Гордон отправил радиограмму: «При всем уважении предоставьте разумное объяснение дискриминации пользу евреев тчк приложу все усилия для обеспечения справедливого дележа груза гуманитарной помощи» — и получил ответ: «Три самолета сбросят припасы для евреев точку „С“ в 23:00 21 числа тчк это не военная помощь зпт поставки частного источника тчк распределить согласно предыдущей радиограмме».
Днем 21-го числа командир эскадрильи заявился к майору Гордону.
— Что за чертовщина здесь происходит? — спросил он. — У меня только что состоялась загадочная беседа с товарищем по связи с ВВС по поводу сегодняшнего груза гуманитарной помощи. Насколько я понял, он хочет задержать его у себя, пока не получит приказов сверху. Странно, он всегда производил впечатление разумного парня. Я еще не видел его таким взвинченным. Он сообщил, что весь груз должен быть проверен в присутствии министра внутренних дел и помещен под совместную усиленную охрану. Никогда не слышал такой галиматьи. Сдается мне, кто-то в Бари, как обычно, заигрался в политику.
В ту же ночь воздух наполнился парашютами и свистящими в свободном падении не хуже бомб ящиками гуманитарного груза. Представители Союза антифашистской молодежи собрали их, погрузили на подводы, отвезли в сарай возле генеральского штаба и официально опечатали.
Война в Югославии сделала новый виток. Первый этап немецкого отступления закончился; теперь противник окопался на границе Хорватии и Словении. Маршал Тито прилетел с острова Вис, чтобы присоединиться к колоннам русских и болгарских солдат, победно марширующих по Белграду. В «освобожденных» районах начались расправы. Немцы все еще находились в двадцати милях к северу от Бегоя, но теперь ничто, кроме снега, не перекрывало дороги на Далмацию. Майор Гордон принимал участие во многих победных торжествах. Но он не забыл о евреях, как, впрочем, и их друзья в Бари. Однажды, уже в середине декабря, Бакич объявил: «Снова явреи», — и, выйдя во двор, майор Гордон обнаружил, что тот опять заполнен его старыми знакомцами, которые сейчас смахивали на воинов какой-то потешной армии. Все они, как мужчины, так и женщины, были в военных шинелях, вязаных шлемах, так называемых балаклавах, и шерстяных перчатках. Из Белграда поступило строгое распоряжение, и гуманитарный груз был в мгновение ока роздан, вот получатели и явились, чтобы поблагодарить его. Впрочем, в роли делегатов от депутации сегодня выступали другие лица. Бакалейщик и адвокат исчезли навсегда. У мадам Каньи были собственные причины держаться подальше. Один старик произнес длинную речь, которую Бакич перевел лаконично:
— Этот мужик грит, они все очень счастливы.
В течение следующих нескольких дней евреями, к сожалению, овладела какая-то пагубная кичливость. Казалось, что с них снято некое проклятие. Они появлялись то тут, то там, метя снег подолами шинелей, притоптывая ногами в новеньких сапогах, размахивая руками в теплых перчатках. Их лица сияли от мыла, желудки были набиты тушенкой и сухофруктами. Это была не жизнь, а какой-то воплощенный псалом. А потом, так же внезапно, евреи исчезли.
— Что с ними случилось?
— Думаю, их перевели в другое место, — сказал Бакич.
— Почему?
— Они причиняют досаду.
— Но кому?!
— Партизанам, каким не досталось ни шинелей, ни сапог. Они причиняли досаду комиссару, и тот прошлой ночью переместил явреев подальше.
Майор Гордон встретился с комиссаром. Труппа Антифашистского театра устраивала концерт в честь освобождения, и к майору обратились с вежливой просьбой предоставить тексты и ноты английских антифашистских песен, чтобы на сцене были надлежащим образом представлены все союзники. Майору Гордону пришлось объяснять, что в его стране нет антифашистских песен, как нет и патриотических песен, которые кто-то стал бы добровольно петь. Комиссар с мрачным удовлетворением отметил это очередное свидетельство западного упадка и загнивания. Он не испытывал никакого желания настаивать или расспрашивать. Много лет назад, в Москве, его уже предупреждали. А в Испании он окончательно убедился. Бригада Эттли[190] нипочем не желала распевать патриотические песни.
Когда с этим вопросом было покончено, майор Гордон сказал:
— Я слышал, что евреи переехали.
Сегодня Бакич остался на улице, а в роли переводчика снова выступал интеллигентный молодой человек. Не посоветовавшись со своим начальником, он ответил:
— Их здание понадобилось Министерству сельского хозяйства. Для них нашли новое жилье в нескольких милях отсюда.
Комиссар спросил, о чем идет речь, хмыкнул и встал из-за стола. Майор Гордон козырнул, и беседа подошла к концу. На лестнице его догнал молодой переводчик:
Роман «Мерзкая плоть» — одна из самых сильных сатирических книг 30-х годов. Перед читателем проносится причудливая вереница ярко размалеванных масок, кружащихся в шутовском хороводе на карнавале торжествующей «мерзкой плоти». В этом «хороводе» участвуют крупные магнаты и мелкие репортеры, автогонщики, провинциальный священник и многие-многие другие.
В романной трилогии «Офицеры и джентльмены» («Меч почета», 1952–1961) английский писатель Ивлин Во, известный своей склонностью выносить убийственно-ироничные приговоры не только отдельным персонажам, но и целым сословиям, обращает беспощадный сатирический взгляд на красу и гордость Британии – ее армию. Прослеживая судьбу лейтенанта, а впоследствии капитана Гая Краучбека, проходящего службу в Королевском корпусе алебардщиков в годы Второй мировой войны, автор развенчивает державный миф о военных – «строителях империи».
Ироническая фантасмагория, сравнимая с произведениями Гоголя и Салтыкова-Щедрина, но на чисто британском материале.Что вытворяет Ивлин Во в этом небольшом романе со штампами «колониальной прозы», прозы антивоенной и прозы «сельской» — описать невозможно, для этого цитировать бы пришлось всю книгу.Итак, произошла маленькая и смешная в общем-то ошибка: скромного корреспондента провинциальной газетки отправили вместо его однофамильца в некую охваченную войной африканскую страну освещать боевые действия.
Творчество классика английской литературы XX столетия Ивлина Во (1903-1966) хорошо известно в России. «Возвращение в Брайдсхед» (1945) — один из лучших романов писателя, знакомый читателям и по блестящей телевизионной экранизации.
Видный британский прозаик Ивлин Во (1903–1966) точен и органичен в описании жизни английской аристократии. Во время учебы в Оксфорде будущий писатель сблизился с золотой молодежью, и эти впечатления легли в основу многих его книг. В центре романа «Пригоршня праха» — разлад между супругами Тони и Брендой, но эта, казалось бы, заурядная житейская ситуация под пером мастера приобретает общечеловеческое и трагедийное звучание.
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
Историческая трилогия выдающейся норвежской писательницы Сигрид Унсет (1882–1949) «Кристин, дочь Лавранса» была удостоена Нобелевской премии 1929 года. Действие этой увлекательной семейной саги происходит в средневековой Норвегии. Сюжет представляет собой историю жизни девушки из зажиточной семьи, связавшей свою судьбу с легкомысленным рыцарем Эрландом. Это история о любви и верности, о страсти и долге, о высокой цене, которую порой приходится платить за исполнение желаний. Предлагаем читателям впервые на русском все три части романа – «Венец», «Хозяйка» и «Крест» – в одном томе.
Люси Мур очень счастлива: у нее есть любимый и любящий муж, очаровательный сынишка, уютный дом, сверкающий чистотой. Ее оптимизм не знает границ, и она хочет осчастливить всех вокруг себя. Люси приглашает погостить Анну, кузину мужа, не подозревая, что в ее прошлом есть тайна, бросающая тень на все семейство Мур. С появлением этой женщины чистенький, такой правильный и упорядоченный мирок Люси начинает рассыпаться подобно карточному домику. Она ищет выход из двусмысленного положения и в своем лихорадочном стремлении сохранить дом и семью совершает непоправимый поступок, который приводит к страшной трагедии… «Три любви» – еще один шедевр Кронина, написанный в великолепной повествовательной традиции романов «Замок Броуди», «Ключи Царства», «Древо Иуды». Впервые на русском языке!
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Самый популярный роман знаменитого прозаика Арчибальда Кронина. Многим известна английская пословица «Мой дом — моя крепость». И узнать тайны английского дома, увидеть «невидимые миру слезы» мало кому удается. Однако дом Джеймса Броуди стал не крепостью, для членов его семьи он превратился в настоящую тюрьму. Из нее вырывается старшая дочь Мэри, уезжает сын Мэт, а вот те, кто смиряется с самодурством и деспотизмом Броуди — его жена Маргарет и малышка Несси, — обречены…