Любимые сказки и рассказы - [17]
и долил в кашу кипятку. Всё равно было скользко, липко
и противно. Главное, когда я глотаю, у меня горло само сжимается
и выталкивает эту кашу обратно. Ужасно обидно! Ведь
в Кремль-то хочется! И тут я вспомнил, что у нас есть хрен.
С хреном, кажется, почти всё можно съесть! Я взял и вылил
в кашу всю баночку, а когда немножко попробовал, у меня
сразу глаза на лоб полезли и остановилось дыхание, и я,
наверно, потерял сознание, потому что взял тарелку, быстро
подбежал к окну и выплеснул кашу на улицу. Потом сразу вернулся
и сел за стол. В это время вошла мама. Она посмотрела
на тарелку и обрадовалась:
- Ну что за Дениска, что за парень-молодец! Съел всю кашу
до дна! Ну, вставай, одевайся, рабочий народ, идём на прогулку
в Кремль! - И она меня поцеловала.
В эту же минуту дверь открылась, и в комнату вошёл милиционер.
Он сказал:
- Здравствуйте! - и подошёл к окну, и поглядел вниз. -
А ещё интеллигентный человек.
- Что вам нужно? - строго спросила мама.
- Как не стыдно! - Милиционер даже стал по стойке
«смирно». - Государство предоставляет вам новое жильё, со
всеми удобствами и, между прочим, с мусоропроводом, а вы
выливаете разную гадость за окно!
- Не клевещите. Ничего я не выливаю!
-Ах не выливаете?! - язвительно рассмеялся милицио -
нер. И, открыв дверь в коридор, крикнул: - Пострадавший!
Пожалуйте сюда!
И к нам вошёл какой-то дяденька. Я как на него взглянул, так
сразу понял, что в Кремль я не пойду.
На голове у этого дяденьки была шляпа. А на шляпе наша
каша. Она лежала почти в середине шляпы, в ямочке, и немнож-
ко по краям, где лента, и немножко за воротником, и на плечах,
и на левой брючине. Он как вошёл, сразу стал заикаться:
- Главное, я иду фотографироваться". И вдруг такая история".
Каша". мм". Манная". Горячая, между прочим, сквозь
шляпу и то ... жжёт". Как же я пошлю своё фото". когда я весь
в каше?!
Тут мама посмотрела на меня, и глаза у неё стали зелёные,
как крыжовник. А уж это верная примета, что мама ужасно
рассердилась.
- Извините, пожалуйста, - сказала она тихо, - разрешите,
я вам почищу, пройдите сюда!
И они все трое вышли в коридор.
А когда мама вернулась, мне даже страшно было на неё
взглянуть. Но я себя пересилил, подошёл к ней и сказал:
-Да, мама, ты вчера правильно сказала. Тайное всегда становится
явным!
Мама посмотрела мне в глаза. Она смотрела долго-долго
и потом спросила:
-Ты это запомнил на всю жизнь?
И я ответил:
-Да.
Однажды вечером я сидел во дворе, возле песка, и ждал
маму. Она, наверно, задерживалась R институте, или в магазине,
или, может быть, долго стояла на автобусной остановке. Не
знаю. Только все родители нашего двора уже пришли, и все
ребята пошли с ними по домам и уже, наверно, пили чай
с бубликами и брынзой, а моей мамы всё ещё не было ...
И вот уже стали зажигаться в окнах огоньки, и радио
заиграло музыку, и в небе задвигались тёмные облака - они
были похожи на бородатых стариков ...
И мне захотелось есть, а мамы всё не было, и я подумал, что,
если бы я знал, что моя мама хочет есть и ждёт меня где-то на
краю света, я бы моментально к ней побежал, а не опаздывал
бы и не заставлял её сидеть на песке и скучать.
И в это время во двор вышел Мишка. Он сказал:
- Здорово!
И я сказал:
- Здорово!
Мишка сел со мной и взял в руки самосвал.
- Ого! - сказал Мишка. - Где достал? А он сам набирает
песок? Не сам? А сам сваливает? Да? А ручка? Для чего она? Её
можно вертеть? Да? А? Ого! Дашь мне его домой?
Я сказал:
- Нет, домой не дам. Подарок. Папа подарил перед
отъездом.
Мишка надулся и отодвинулся от меня. На дворе стало ещё
темнее.
Я смотрел на ворота, чтобы не пропустить, когда придёт мама.
Но она всё не шла. Видно, встретила тётю Розу, и они стоят
и разговаривают и даже не думают про меня. Я лёг на песок.
Тут Мишка говорит:·
- Не дашь самосвал?
- Отвяжись, Мишка.
Тогда Мишка говорит:
- Я тебе за него могу дать одну Гватемалу и два Барбадоса!
Я говорю:
- Сравнил Барбадос с самосвалом".
А Мишка:
- Ну, хочешь, я дам тебе плавательный круг?
Я говорю:
- Он у тебя лопнутый.
А Мишка:
- Ты его заклеишь!
Я даже рассердился:
- А плавать где? В ванной? По вторникам?
И Мишка опять надулся. А потом говорит:
- Ну, была не была! Знай мою доброту! На!
И он протянул мне коробочку от спичек. Я взял её в руки.
- Ты открой её, - сказал Мишка, - тогда увидишь!
Я открыл коробочку и сперва ничего не увидел, а потом
увидел маленький светло-зелёный огонёк, как будто где-то
далеко-далеко от меня горела крошечная звёздочка, и в то же
время я сам держал её сейчас в руках.
- Что это, Мишка, - сказал я шёпотом, - что это такое?
- Это светлячок, - сказал Мишка. - Что, хорош? Он
живой, не думай.
- Мишка, - сказал я, - бери мой самосвал, хочешь?
Навсегда бери, насовсем! А мне отдай эту звёздочку, я её
домой возьму".
И Мишка схватил мой самосвал и побежал домой. А я остался
со своим светлячком, глядел на него, глядел и никак не мог
наглядеться: какой он зелёный, словно в сказке, и как он хоть
и близко, на ладони, а светит, словно издалека." И я не мог
ровно дышать, и я слышал, как стучит моё сердце, и чуть-чуть
кололо в носу, как будто хотелось плакать. И я долго так сидел,
очень долго. И никого не было вокруг. И я забыл про всех на
