Логика птиц - [31]

Шрифт
Интервал

лишила мощи и сердце, и душу, и тело твои.
Помутнение зрения, глухота,
старость, отупение, дряхлость ума —
эти и сотни подобных недугов — войска,
которые у царя смерти на службе.
Войска днём и ночью на марше,
возглашают они: «Эмир наш в пути!»
Когда со всех сторон подступят войска,
приостановитесь и ты, и твой нафс.
Как крепко ты с нафсом-собакой сдружился,
вот ведь увеселение устроил себе.
Его удовольствиям подчинил ты себя,
в его власть себя ты отдал.
Когда окружит тебя царь своими войсками,
разобщат они тебя с собакой, а собаку с тобой.
Если отделитесь вы здесь друг от друга,
печалью вам обернётся разлука.
Но не грусти из-за мимолетности общения в этом мире,
в аду воссоединитесь вы радостно!»

Две лисы

Две лисы, повстречавшись друг с другом,
от восторга спарились.
Шёл по полю некий хосров[190] с соколом и гепардом,
да и обеих лис прихватил.
«О ищущий норку! — спросила самка самца. —
Скажи! где же снова мы встретимся?»
«Если будет нам доля от жизни, — ответил тот, —
ещё свидимся в лавках скорняков города».

Довод пятой птицы

«Демон гордости, — сказала другая, —
пересечёт мне дорогу.
Не совладаю я с ним, я очень слаба,
и сожмётся от горечи сердце.
Как же от демона мне избавиться,
дабы оживить вином познания сердце?»

Ответ Удода

«А пока с собачьим нафсом ты носишься, — сказал Удод, —
и демон будет скакать пред тобой.
Кокетство демона — из-за твоего лицемерия,
в тебе каждое желание — один демон.
Едва удовлетворишь одну свою прихоть,
сразу рождается в тебе сотня демонов!!
Печка мира подобна тюрьме,
вся она — владение демонов.
Уходи ты из их владений,
чтобы никто не тронул тебя».

Суфий жалуется на дьявола

Подошёл к салику[191] некто упускающий
и долго жаловался ему на дьявола.
«Дьявол обманом с пути меня сбил, — рассказывал, —
очернил мою веру коварно».
«О мой дорогой, благородный! — салик ответил. —
Перед тобой демон и ко мне заглянул.
Жаловался на тебя, весь расстроенный,
посыпал из-за твоей тирании землёй голову.
Говорил: "Весь мир — это моё владение,
не угоден мне тот, кто с ним враждует.
Скажи ему: встань на путь
и убери руки от моего мира.
Я мешаю ему веру желать,
ибо он крепко за мой мир держится.
Тот, кто покинул моё владение,
становится мне безразличен, и всё"».

Ответ Малика Динара

«Не могу себя я понять, а удаётся ли это тебе?» —
некто спросил Малика Динара[192].
«Кушаю за столом Бога, — ответил Малик, —
а слушаюсь я сатану».
Дьявол тебя с пути сбил — не надеешься ты на Бога,
от твоей веры остались у тебя пустые слова.
Ты охвачен треволнениями мира,
ты уже мертв, и горько тебе.
Если раньше тебе советовал: «Отдай мир!»,
то теперь говорю: «Держи-ка покрепче!»
Раз всё богатство дьяволу отдал,
разве можешь так просто его потерять?
О ты, в море жадности утонувший беспечно,
тебе не ясно, чего ты лишаешь себя?
В траурном платье оба мира
рыдают, а ты доволен нарядом грехов.
Любовь к миру похитила веру твою,
твои желания и вожделения унесли твою душу.
Что есть этот мир? Гнездо жадности, что
от Намруда и фараона к нам перешло.
Затем Каруна им вырвало, и тот мир оставил[193].
Затем Шаддад слишком крепко им дорожил[194].
Всевышний назвал его пустяком[195],
а ты душой в этой ловушке повис.
Когда же ты прекратишь страдать от этого пошлого мира,
ради того лишь, чтоб от этого пустяка тебе досталась дохлая туша?
Днём и ночью ты — в пьяном изумлении,
ожидая крупицу этого пустяка.
Но потерянному в крупице пустяка,
стать человеком вообще невозможно.
Погибший на путях пустяков
и сам пустяк, только в сотни раз меньший.
Что суть мирские дела? Одно безделье.
Что суть безделье? Одно беспокойство.
Мир подобен пламени, это огонь,
сжигающий людей каждый миг.
Когда сильнее вспыхивает это пламя,
подальше держись от него и станешь львом.
Закрывай глаза, словно лев, на этот огонь,
иначе сгоришь мотыльком в этом пожаре.
Ставший огнепоклонником, как мотылёк,
достоин только сожжения, о ты, горделивый пьяница.
И позади, и впереди тебя столько огня,
не сомневайся и мига, что сгоришь.
Смотри! И пока ещё есть возможность,
пользуйся ей, чтобы пламя не спалило твою душу.

Ходжа просит Бога

Один ходжа восклицал во время намаза:
«О Боже, помилуй и помоги мне».
Услышав это, некий безумный промолвил:
«Скор ты, однако, в своём ожидании Его милости.
Ты от гордости не помещаешься в мире,
а сколько чванства в твоей манере держаться!
Твой дворец достал до небес,
его стены — сплошь из золота.
У тебя десять мавров и десять наложниц,
где отыскать здесь место для милости?
Ты сам рассуди обо всём этом:
достоин ли ты милости? Где твоя совесть?
Оставь в своей доле только буханку, как у меня,
и тогда обращайся за подаянием».
Пока не отвернёшься от имущества и наследства,
ни на миг не получишь нужное состояние.
Сей же час отвернись ото всего,
чтобы освободиться ото всего, как мужчина.

Совет верующего

«Куча хитрецов, — сказал некий верующий, —
поворачивают человека в предсмертной агонии[196].
Но невежде ещё задолго до того надлежало
постоянно лицо поворачивать.
Сухую ветку посадишь — будет ли прок?
Сейчас лицо поворачиваешь — что толку от этого?»
Тот, кого поворачивают так лишь в этот час,
умирает нечистым[197]. Не ищи у него чистоту.

Довод шестой птицы

«Я люблю золото, — сказала другая, —
страсть к золоту мне под кожу залезла.

Еще от автора Аттар
Тазкират ал-аулийа, или Рассказы о святых

Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.


Стихи

Классическая ирано-таджикская поэзия занимает особое место в сокровищнице всемирной литературы. Она не только неисчерпаемый кладезь восточной мудрости, но и хранительница истории Востока.


Рекомендуем почитать
Мудрецы Поднебесной империи

Китай, Поднебесная империя – родина древнейших, но не утрачивающих своей значимости философских учений и мировых религий, фантастическое царство всепроникающего духа и средоточия мистических сил Земли, центр сакральных знаний человечества и мир, хранящий первозданные тайны природы. И в то же время – духовное и плотское, мудрость и глупость, богатство и бедность, алчность и щедрость, милосердие и жестокость, дружба и вражда – все человеческое оказывается представленным здесь каким-то непостижимо символическим образом.


Китайский эрос

«Китайский эрос» представляет собой явление, редкое в мировой и беспрецедентное в отечественной литературе. В этом научно-художественном сборнике, подготовленном высококвалифицированными синологами, всесторонне освещена сексуальная теория и практика традиционного Китая. Основу книги составляют тщательно сделанные, научно прокомментированные и богато иллюстрированные переводы важнейших эротологических трактатов и классических образцов эротической прозы Срединного государства, сопровождаемые серией статей о проблемах пола, любви и секса в китайской философии, религиозной мысли, обыденном сознании, художественной литературе и изобразительном искусстве.


Макамы

Макамы — распространенный в средневековых литературах Ближнего и Среднего Востока жанр, предвосхитивший европейскую плутовскую новеллу. Наиболее известным автором макам является арабский писатель, живший в Ираке. Абу Мухаммед аль-Касим аль-Харири (1054—1122). Ему принадлежит цикл из 50 макам, главный герой которых — хитроумный Абу Зейд ас-Серуджи — в каждой макаме предстает в новом обличье, но неизменно ловко выпутывается из самых затруднительных положений. Макамы написаны рифмованной ритмической прозой с частыми стихотворными вставками.


Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии

В сборник вошли произведения таких поэтов как: Калидаса, Хала, Амару, Бхартрихари, Джаядева, Тирукурал, Шейх Фарид, Чондидаш, Мира-баи, Мирза Галиб, Цао Чжи, Лю Чжень, Цзо Сы, Шэнь, Юй Синь, Хэ Чжи-чжан, Оуян Сю, Юй Цянь, Линь Хун, Юри-ван, Астролог Юн, Тыго, Кюне, Син Чхун, Чон Со, Пак Иннян, Со Гендок, Хон Сом, Ли Тхэк, Чон Джон, Сон Ин, Пак Ын, Ю.Ынбу, Ли Ханбок, Понним-тэгун, Ким Юги, Ким Суджан, Чо Менни, Нго, Тян Лыу, Виен Тиеу, Фам Нгу Лао, Мак Динь Ти, Тю Дыонг Ань, Ле Тхань Тонг, Нго Ти Лаг, Нгуен Зу, Какиномото Хитамаро, Оттомо Табито, Нукада, Отомо Саканоэ, Каса Канамура, Оно Такамура, Минамото Масадзуми, Фудзивара Окикадзэ, Идзуми Сикибу, Ноин-Хоси, Сагами, Фудзивара Иэцунэ, Сюндо Намики, Фудзивара Тосинари, Минамото Мититомо, Сетэцу, Басе, Ранран, Сампу, Иссе, Тие, Бусон, Кито, Исса, Камо Мабути, Одзава Роан, Рекан, Татибана Акэми и мн.др.


Услада душ, или Бахтияр-наме

Книга-памятник персидской орнаментальной прозы XIII в. Автор в распространенной в то время манере развивает тему о вреде поспешных решений, щедро украшая повествование примерами, цитатами, риторическими фигурами.


Игрок в облавные шашки

«Дважды умершая» – сборник китайских повестей XVII века, созданных трудом средневековых сказителей и поздних литераторов.Мир китайской повести – удивительно пестрый, красочный, разнообразные. В нем фантастика соседствует с реальностью, героика – с низким бытом. Ярко и сочно показаны нравы разных слоев общества. Одни из этих повестей напоминают утонченные новеллы «Декамерона», другие – грубоватые городские рассказы средневековой Европы. Но те и другие – явления самобытного китайского искусства.Данный сборник составлен из новелл, уже издававшихся ранее.