Логика птиц - [28]

Шрифт
Интервал

Проник Намруду в голову мелкий комар,
и сходил тот с ума, сердце его стало измученным.
Я кто, Намруд этого времени, что от Друга
и блохи, и комары, и мухи мне достались?»

Вопрос второй птицы

«На мне тьма грехов, — сказала другая. —
С грехами кто доберётся туда?
Муха, безусловно, испачкана гадостью.
Достойна ли она встречи с Симургом на Кафе?
Если сворачивал с пути грешный мужчина,
как найти ему близость Царя?»

Ответ Удода

«О легкомысленная, надежду не теряй на неё, — ответил Удод. -
Испрашивай у Него добро и вечную щедрость!
Если так просто бросишь ты щит,
труднее станет дело твоё, о незнающая!
Если бы не принималось покаяние кающегося,
не было бы для него и ниспослания[171] ночью.
Если ты грех совершил, то открыта дверь покаяния,
кайся, ибо эта дверь не закроется.
Если хотя бы на миг станешь ты искренен на этом пути,
сотня побед тебе навстречу пойдет».

О том, кто много грехов совершил

Жил некто, совершивший много грехов,
от стыда он покаялся и вернулся к пути.
Но вновь, когда нафс набрал силу,
нарушил он покаяние и пошёл вслед за похотью.
На какое-то время сбился с пути,
разные грехи совершал.
И вновь боль сердце его охватила,
от стыда тяжко стало ему.
Но только бездарностью он обладал —
и хотел было каяться, да не посмел.
И ночью, и днём, словно жаркое на сковородке,
окровавленное сердце его пылало в огне,
придорожная пыль
скопилась в его глазах из-за слёз.
Однажды поутру некий голос обратился к нему,
принял участие в нём, выполнив его дело.
«Господь миров говорит, — возгласил, —
что когда в первый раз ты покаялся,
простил Он тебя, принял твоё покаяние.
Мог наказать, но не стал.
На следующий раз, когда нарушил ты покаяние,
дал Он тебе срок, не разгневался.
Если сейчас ты желаешь вернуться,
о незнающий,
возвращайся же! Ибо открыта дверь,
ты ошибся, мы — в ожидании».

Архангел

Однажды ночью Доверенный дух[172] был рядом с Седрой
и услышал «Лябейк»[173], произнесённое Господом.
«Некий раб сейчас призывает Его, — молвил Архангел, —
не знаю, известен ли кому тот человек или нет.
Знаю лишь, что уважения достоин тот раб,
нафс его мёртв, а сердце — живое».
Пожелал тотчас Архангел узнать, кто же это,
но не нашёл его следов на семи небесах.
Поискал на земле и в море,
не нашёл его ни в горах, ни в полях...
Вернулся он ко Всевышнему быстро,
был ещё слышен голос «Лябейк».
От сильного желания его голова закружилась,
ещё раз он облетел вокруг света.
Не нашел этого раба и сказал: «О Боже,
покажи мне дорогу к нему».
«Иди в Рум, — Всевышний ответил, —
войди в храм и узнаешь».
Архангел пошёл и увидел его: открыто
взывал некто к идолу, горько рыдая.
Это состояние Архангела разгневало,
вернулся он к Всевышнему огорчённым.
«О Ты, Кто ни в чём не нуждается! — начал говорить
Архангел. —
Сними для меня с этой тайны покров.
По причине милосердия своего Ты отвечаешь
тому, кто обращается к идолу в храме?»
«Сердце у него чёрное, — ответил Всевышний, —
он не знает, поэтому спутал дорогу.
Этот ничтожный избрал не тот путь по ошибке.
Но Я — Знающий, Я — не ошибся.
Сейчас допущу его ближе к Себе,
Наша Милость станет причиной его прощения».
Сказал это и открыл его душе дорогу,
и отверз ему уста, чтобы восхваляли Господа.
Чтобы ты знал, это — та вера,
и то, что здесь происходит, — не без причины[174].
Если за этой дверью нет ничего у тебя,
ничего страшного, поменьше крути.
Не всегда приобретают чистую веру —
бывает, покупают и пустоту у Него.

Багдадский шейх и продавец мёда

Один суфий, идя по Багдаду,
услыхал чей-то голос:
«Есть у меня много мёда,
продам дёшево, но где ж покупатель?»
«О терпеливый человек! Отдашь ли даром немного?» — шейх спросил.
«Проходи! — ответил тот. —
Разве ты сумасшедший? О легкомысленный,
никто даром ничего не даёт кому-либо».
«О суфий, входи! — иной голос раздался. —
Пройди ещё одну лавку от этого места,
чтобы Мы всё даровали тебе,
и ещё больше дадим, если захочешь».
Милость подобна восходящему солнцу,
что все частички объемлет.
Взгляни на Его милость! Её Он оказывает и неверному,
а за жесткосердие упрекает даже пророка.

Бог упрекает Мусу

Всевышний сказал Мусе:
«Гарун, рыдая, взывал к тебе семьдесят раз[175],
а ты ни разу ему не откликнулся.
Но если бы хоть раз он обратился ко Мне со слезами,
отсёк бы Я с его души ветки неверности
и украсил бы его нарядом веры.
О Муса, ты уничтожил его сотней болей.
Совсем его ты зарыл, и так уже закопанного.
Вот если бы ты его сотворил,
неужели от его наказания спокойно было бы тебе?»
Тот, кто прощает беспомощных,
делает Милостивого своим господином.
Моря Его Милости даруются всем.
Грехи для этих морей — словно капли дождя.
Кто чувствует себя одарённым таким прощением,
разве из-за мелкого греха впадёт в гнев?
Упрекающий грешников
ставит себя в ряд тиранов.

Умерший грешник

Рассказывают: когда ушёл грешник со своими грехами,
несли его гроб по дороге.
Этот гроб увидев, один верующий
читать заупокойную отказался.
Ночью во сне верующий встретил грешника,
тот — в раю, лицо его — словно солнце.
«О ты, раб, откуда же у тебя
столь высокое место?
Ты пребывал во грехе, пока был жив,
ты с головы до ног перепачкан!»
«Это из-за твоей жестокости Владыка
меня, испорченного, пощадил», — ответил тот.
Смотри на Его Любовь и Его Справедливость,

Еще от автора Аттар
Тазкират ал-аулийа, или Рассказы о святых

Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.


Стихи

Классическая ирано-таджикская поэзия занимает особое место в сокровищнице всемирной литературы. Она не только неисчерпаемый кладезь восточной мудрости, но и хранительница истории Востока.


Рекомендуем почитать
Мудрецы Поднебесной империи

Китай, Поднебесная империя – родина древнейших, но не утрачивающих своей значимости философских учений и мировых религий, фантастическое царство всепроникающего духа и средоточия мистических сил Земли, центр сакральных знаний человечества и мир, хранящий первозданные тайны природы. И в то же время – духовное и плотское, мудрость и глупость, богатство и бедность, алчность и щедрость, милосердие и жестокость, дружба и вражда – все человеческое оказывается представленным здесь каким-то непостижимо символическим образом.


Китайский эрос

«Китайский эрос» представляет собой явление, редкое в мировой и беспрецедентное в отечественной литературе. В этом научно-художественном сборнике, подготовленном высококвалифицированными синологами, всесторонне освещена сексуальная теория и практика традиционного Китая. Основу книги составляют тщательно сделанные, научно прокомментированные и богато иллюстрированные переводы важнейших эротологических трактатов и классических образцов эротической прозы Срединного государства, сопровождаемые серией статей о проблемах пола, любви и секса в китайской философии, религиозной мысли, обыденном сознании, художественной литературе и изобразительном искусстве.


Макамы

Макамы — распространенный в средневековых литературах Ближнего и Среднего Востока жанр, предвосхитивший европейскую плутовскую новеллу. Наиболее известным автором макам является арабский писатель, живший в Ираке. Абу Мухаммед аль-Касим аль-Харири (1054—1122). Ему принадлежит цикл из 50 макам, главный герой которых — хитроумный Абу Зейд ас-Серуджи — в каждой макаме предстает в новом обличье, но неизменно ловко выпутывается из самых затруднительных положений. Макамы написаны рифмованной ритмической прозой с частыми стихотворными вставками.


Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии

В сборник вошли произведения таких поэтов как: Калидаса, Хала, Амару, Бхартрихари, Джаядева, Тирукурал, Шейх Фарид, Чондидаш, Мира-баи, Мирза Галиб, Цао Чжи, Лю Чжень, Цзо Сы, Шэнь, Юй Синь, Хэ Чжи-чжан, Оуян Сю, Юй Цянь, Линь Хун, Юри-ван, Астролог Юн, Тыго, Кюне, Син Чхун, Чон Со, Пак Иннян, Со Гендок, Хон Сом, Ли Тхэк, Чон Джон, Сон Ин, Пак Ын, Ю.Ынбу, Ли Ханбок, Понним-тэгун, Ким Юги, Ким Суджан, Чо Менни, Нго, Тян Лыу, Виен Тиеу, Фам Нгу Лао, Мак Динь Ти, Тю Дыонг Ань, Ле Тхань Тонг, Нго Ти Лаг, Нгуен Зу, Какиномото Хитамаро, Оттомо Табито, Нукада, Отомо Саканоэ, Каса Канамура, Оно Такамура, Минамото Масадзуми, Фудзивара Окикадзэ, Идзуми Сикибу, Ноин-Хоси, Сагами, Фудзивара Иэцунэ, Сюндо Намики, Фудзивара Тосинари, Минамото Мититомо, Сетэцу, Басе, Ранран, Сампу, Иссе, Тие, Бусон, Кито, Исса, Камо Мабути, Одзава Роан, Рекан, Татибана Акэми и мн.др.


Услада душ, или Бахтияр-наме

Книга-памятник персидской орнаментальной прозы XIII в. Автор в распространенной в то время манере развивает тему о вреде поспешных решений, щедро украшая повествование примерами, цитатами, риторическими фигурами.


Игрок в облавные шашки

«Дважды умершая» – сборник китайских повестей XVII века, созданных трудом средневековых сказителей и поздних литераторов.Мир китайской повести – удивительно пестрый, красочный, разнообразные. В нем фантастика соседствует с реальностью, героика – с низким бытом. Ярко и сочно показаны нравы разных слоев общества. Одни из этих повестей напоминают утонченные новеллы «Декамерона», другие – грубоватые городские рассказы средневековой Европы. Но те и другие – явления самобытного китайского искусства.Данный сборник составлен из новелл, уже издававшихся ранее.