Литературное творчество М. В. Ломоносова: Исследования и материалы - [119]

Шрифт
Интервал

8) составить библиографию о Ломоносове, русскую и иностранную, с привлечением помимо отечественных также и иностранных библиографов.

Кроме того, Комиссия признала желательным организовать при Библиотеке Академии наук специальный отдел, посвященный Ломоносову (Lomonosoviana) и устроить в юбилейные дни в Академии наук Ломоносовскую выставку. Для увековечения памяти Ломоносова было постановлено возбудить ходатайство о сооружении при Академии наук особого Ломоносовского института и о постановке памятника Ломоносову между Университетом н Академией наук.>537>

Эта программа, которой нельзя отказать ни в стройности, ни в широком размахе, начала быстро претворяться в жизнь. В 1910 г. в состав юбилейной Ломоносовской комиссии были введены новые члены: академики А. П. Карпинский и Ф. Н. Чернышев, профессор Б. Н. Меншуткин, А. И. Вилькицкий и Г. М. Князев.

Не завершенное к этому времени академическое издание «Сочинений М. В. Ломоносова» было продолжено Отделением русского языка и словесности в 1887 г. по предложению академика М. И. Сухомлинова.>538> По существовавшему в те времена обыкновению М. И. Сухомлинов работал над собранием сочинений единолично. В поисках новых ломоносовских материалов, желая обнародовать «все без изъятия» сочинения и письма Ломоносова, а кроме того, написать и его биографию, М. И. Сухомлинов с подлинно юношеским энтузиазмом (ему было тогда около шестидесяти лет) изучал многочисленные фолианты академического архива, усердно работал и в других архивах, вел обширнейшую переписку с самыми разнообразными учреждениями и лицами, разъезжал по провинциальным городам и даже побывал в Германии — в Дрездене и Фрейберге. За семнадцать лет он выпустил пять томов сочинений Ломоносова >539> и десять томов «Материалов для истории Академии наук».>540>

Значительная заслуга М. И. Сухомлинова состояла в том. что силой своего энтузиазма он сумел вовлечь в работу над Ломоносовым целую плеяду блестящих русских ученых своего времени, ведущих членов Физико-математического отделения Академии наук. По просьбе М. И. Сухомлинова рецензентом публиковавшихся им естественнонаучных работ Ломоносова выступили академики H. Н. Бекетов, Ф. А. Бредихин, Б. Б. Голицын, М. А. Ры-качев и Ф. Н. Чернышев. Никто из них, кроме H. Н. Бекетова,, не занимался ранее изучением Ломоносова >541> или во всяком случае ничего не печатал о нем. Их отзывы были обнародованы М. И. Сухомлиновым в IV и V томах собрания сочинений Ломоносова. Некоторые из этих отзывов цитировались впоследствии в ломоносовской литературе, но общее их значение оценено еще недостаточно.

После смерти М. И. Сухомлинова выпуск очередных томов сочинений Ломоносова приостановился. Отделение русского языка и словесности, покончив с печатанием художественных произведений Ломоносова и его филологических работ, было очень мало заинтересовано в скорейшем выпуске чуждых ему по тематике томов этого издания и не располагало нужными для этого силами.

Лишь в начале 1903 г. Отделение постановило: «Просить академика В. И. Ламанского взять на себя заведывапие редакцией последующих томов сочинений Ломоносова». В. И. Ламанский в молодости горячо и углубленно изучал биографию Ломоносова и историю Академии наук ломоносовского времени,>542> но с тех пор в течение сорока лет ни разу не возвращался более к этим темам. Учитывая преклонный возраст В. И. Ламанского, Отделение возложило на него номинальное заведывапие редакцией, с тем чтобы он подыскал лицо, которое могло бы посвятить себя работе над этим изданием. На подыскание такого лица ушло четыре года и только 2 февраля 1907 г. В. И. Ламанский довел до сведения Общего собрания Академии, что он «приступает к продолжению полного собрания сочинений Ломоносова».>543>>544 Работа действительно наконец сдвинулась с места: ее повели профессор Б. Н. Моншут-кип и бывший ученик В. И. Ламанского, близкое ему лицо, Г. М. Князев, преподаватель русской словесности в одном из петербургских реальных училищ.>11 Кое-что делал н сам Ламанский; сохранились известия, что в 1908 г., уже в возрасте 75 лет, он наведывался по ломоносовским делам в Архив Академии.>545>

В конце 1908 г. основной текст VI тома, а несколько позднее и VII тома был сдан в набор.>546> Трудно установить, чем был вызван необычайно медленный ход их печатания. Осповной причиной затяжки была, очевидно, перегруженность Академической типографии, в то время еще маломощной. Сказывались, может быть, и трения, возникавшие по временам между Б. Н. Меншут-кштым и Г. М. Князевым. Филолог не без основания критиковал переводы физико-химика, а физико-химик отвергал эту критику, ставя на вид филологу его неосведомленность в вопросах физики и химии.>547> К предстоящему двухсотлетию со дня рождения М. В. Ломоносова из состава трех неизданных томов его сочинений было отпечатано только три листа.>548>

Б. Б. Голицын, замещая непременного секретаря,>549> оказывался тем самым по тогдашним условиям единовластным распорядителем всех академических изданий и столь же самодержавным хозяином Академической типографии. Пользуясь этим, он добился перелома в ходе работы над собранием сочинений Ломоносова, предписав Типографии ускорить набор этого издания и поставить его в число изданий срочных.


Еще от автора Павел Наумович Берков
История советского библиофильства

Берков Павел Наумович был профессором литературоведения, членом-корреспондентом Академии наук СССР и очень знающим библиофилом. «История» — третья книга, к сожалению, посмертная. В ней собраны сведения о том, как при Советской власти поднималось массовое «любительское» книголюбие, как решались проблемы первых лет нового государства, как жил книжный мир во время ВОВ и после неё. Пожалуй, и рассказ о советском библиофильстве, и справочник гос. организаций, обществ и людей.Тираж всего 11000 экз., что по советским меркам 1971 года смешно.© afelix.


Рекомендуем почитать
Чехов и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

В книге, посвященной теме взаимоотношений Антона Чехова с евреями, его биография впервые представлена в контексте русско-еврейских культурных связей второй половины XIX — начала ХХ в. Показано, что писатель, как никто другой из классиков русской литературы XIX в., с ранних лет находился в еврейском окружении. При этом его позиция в отношении активного участия евреев в русской культурно-общественной жизни носила сложный, изменчивый характер. Тем не менее, Чехов всегда дистанцировался от любых публичных проявлений ксенофобии, в т. ч.


Достоевский и евреи

Настоящая книга, написанная писателем-документалистом Марком Уральским (Глава I–VIII) в соавторстве с ученым-филологом, профессором новозеландского университета Кентербери Генриеттой Мондри (Глава IX–XI), посвящена одной из самых сложных в силу своей тенденциозности тем научного достоевсковедения — отношению Федора Достоевского к «еврейскому вопросу» в России и еврейскому народу в целом. В ней на основе большого корпуса документальных материалов исследованы исторические предпосылки возникновения темы «Достоевский и евреи» и дан всесторонний анализ многолетней научно-публицистической дискуссии по этому вопросу. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Графомания, как она есть. Рабочая тетрадь

«Те, кто читают мой журнал давно, знают, что первые два года я уделяла очень пристальное внимание графоманам — молодёжи, игравшей на сетевых литературных конкурсах и пытавшейся «выбиться в писатели». Многие спрашивали меня, а на что я, собственно, рассчитывала, когда пыталась наладить с ними отношения: вроде бы дилетанты не самого высокого уровня развития, а порой и профаны, плохо владеющие русским языком, не отличающие метафору от склонения, а падеж от эпиграммы. Мне казалось, что косвенным образом я уже неоднократно ответила на этот вопрос, но теперь отвечу на него прямо, поскольку этого требует контекст: я надеялась, что этих людей интересует (или как минимум должен заинтересовать) собственно литературный процесс и что с ними можно будет пообщаться на темы, которые интересны мне самой.


Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


«На дне» М. Горького

Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.


Бесы. Приключения русской литературы и людей, которые ее читают

«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.