Лирика и сатира - [22]

Лизавших плевки господина,

Околевавших за трон и алтарь

Благочестиво и чинно.

То был живодерни убийственный смрад,

Удушье гнили и мора;

Средь падали издыхала там

Светил исторических свора.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Глава 27

О дальнейших событьях той ночи, друзья,

Мы побеседуем с вами

Когда-нибудь в нежный лирический час,

Погожими летними днями.

Блудливая свора старых ханжей

Редеет, милостью бога.

Они гниют от болячек лжи

И дохнут — туда им дорога.

Растет поколенье новых людей

Со свободным умом и душою,

Без наглого грима и подлых грешков, —

Я все до конца им открою.

Цветет молодежь — она поймет

И гордость и щедрость поэта.

Она возрастет в жизнетворных лучах

Его сердечного света.

Безмерно в любви мое сердце, как свет,

И непорочно, как пламя;

Настроена светлая лира моя

Чистейших граций перстами.

На этой лире бряцал мой отец,

Творя для эллинской сцены, —

Покойный мастер Аристофан[116]

Возлюбленный Камены[117].

На этой лире он некогда пел

Прекрасную Базилею[118],

Ее Пайстетерос в жены избрал,

Вознесся на небо с нею.

В последней главе поэмы моей

Я подражаю местами

Финалу «Птиц». Это лучшая часть

В лучшей отцовской драме.

«Лягушки[119]» тоже прекрасная вещь.

Теперь без цензурной помехи

Их на немецком в Берлине дают

Для королевской потехи.

Бесспорно, пьесу любит король!

Он поклонник античного строя.

Отец короля предпочитал

Квакушек нового кроя.

Бесспорно, пьесу любит король!

Но живи еще автор, — признаться,

Я не советовал бы ему

В Пруссию лично являться.

На Аристофана живого у нас

Нашли бы мигом управу.

Жандармский хор проводил бы его

За городскую заставу.

Позволили б черни хвостом не вилять,

А лаять и кусаться.

Полиции отдан был бы приказ

В тюрьме сгноить святотатца.

О король, я желаю тебе добра,

Послушай благого совета!

Как хочешь, мертвых поэтов чти,

Но щади живого поэта!

Берегись, не тронь живого певца!

Слова его меч и пламя.

Страшней, чем им же созданный Зевс,

Разит он своими громами.

И старых и новых богов оскорбляй,

Всех жителей горнего света

С великим Иеговой во главе, —

Не оскорбляй лишь поэта.

Конечно, боги карают того,

Кто был в этой жизни греховен,

Огонь в аду нестерпимо горяч,

И серой смердит от жаровен.

Но надо усердно молиться святым:

Раскрой карманы пошире —

И жертвы на церковь доставят тебе

Прощенье в загробном мире.

Когда ж на суд низойдет Христос

И рухнут врата преисподней,

Иной проворный молодчик тайком

Улизнет от десницы господней.

Но есть и другая геенна. Никто

Огня не смирит рокового.

Там бесполезны и ложь и мольба,

Бессильно прощенье Христово.

Ты знаешь безжалостный Дантов ад[120],

Звенящие гневом терцины?

Того, кто поэтом на казнь обречен,

И бог не спасет из пучины.

Над буйно поющим пламенем строф

Не властен никто во вселенной.

Так берегись! Иль в огонь мы тебя

Низвергнем рукой дерзновенной.

СОДЕРЖАНИЕ

Генрих Гейне. Ал. Дейч　

Разубранному в золото чурбану. Перевод В. Левика

Сон и жизнь. Перев. В. Левика

Разговор в Падерборнской степи. Перев. В. Левика

На севере диком стоит одиноко. Перев. М. Лермонтова

Немолчно звенели кругом соловьи. Перев. В. Левика

Как призрак забытый из гроба. Перев. В. Левика

Они меня истерзали. Перев. А. Григорьева

Покуда я медлил, вздыхал и мечтал. Перев. В. Левика

Пока изливал я вам скорбь и печали. Перев. В. Левика

Надев сюртучки побогаче. Перев. Ал. Дейча

Сырая полночь. Буря. Перев. В. Левика

В этой жизни слишком темной. Перев. Ал. Блока

Не знаю, что стало со мною. Перев. В. Левика

Печаль, печаль в моем сердце. Перев. В. Левика

Когда мне семью моей милой. Перев. В. Левика

Красавица рыбачка. Перев. В. Левика

Мы возле рыбацкой лачуги. Перев. В. Левика

В серый плащ укрылись боги. Перев. В. Левика

Сердитый ветер надел штаны. Перев. В. Левика

Играет шторм плясовую. Перев. В. Левика

На пасмурном горизонте. Перев. В. Левика

Когда твоим переулком. Перев. В. Левика

Беззвездно черное небо. Перев. В. Левика

Рождается жизнь, умирает. Перев. В. Левика

Приснилось мне, что я сам бог. Перев. Ал. Дейча

Когда лежу я в постели. Перев. В. Левика

Бесплодно голову ломал я. Перев. В. Левика

Мне снилось: печальные звезды взошли. Перев. В. Левика　

Они любили друг друга. Перев. В. Левика

Довольно! Пора мне забыть этот вздор. Перев. А. Толстого

Вчера мне любимая снилась. Перев. В. Левика

Тот, кто любит в первый раз. Перев. П. Быкова

Давали советы и наставленья. Перев. Ю. Тынянова

И если ты станешь моею женой. Перев. В. Левика

Дождь, ветер — ну что за погода! Перев. В. Левика

Как из тучи светит месяц. Перев. В. Левика

Ты красива, ты богата. Перев. В. Левика

Девица, стоя у моря. Перев. Ю. Тынянова

Вот сосед мой, дои Энрикец. Перев. В. Левика

Морская болезнь. Перев. В. Левика

Пролог из «Путешествия на Гарц». Перев. Ал. Дейча

Пролог из цикла «Новая весна». Перев. Ал. Дейча

В белый сад выходишь утром. Перев. В. Левика

Люблю я цветок, но какой — не знаю. Перев. В. Левика

Вы, право, не убили. Перев. В. Левика

Снова в сердце жар невольный. Перев. В. Левика

Ты  голубыми глазами. Перев. В. Левика

Зазвучали все деревья. Перев. В. Левика

Как луна дрожит на лоне. Перев. Ал. Блока

Скажи, кто придумал времени счет. Перев. В. Левика

Сон ли прежний я лелею. Перев. В. Левика

Лунным светом пьяны липы. Перев. В. Левика

Бродят звезды-златоножки