Лемносский дневник офицера Терского казачьего войска 1920–1921 гг. - [49]

С приближением весны условия немного улучшились: французы смогли дать больше палаток и получше качеством, лагерь был перенесен в более здоровое место. Примерно в это же время прибыли грузы ARC, и мы смогли помочь им медикаментами, одеждой, столовой для легкобольных и выздоравливающих, кухонными принадлежностями и т. д. [Также] одолжили им пару швейных машинок для шитья одежды и много других вещей.

Донское [Атаманское военное] училище, с 380 воспитанниками и преподавателями, было в тех же самых условиях, хотя прибыло на Лемнос немного позже, чем Кубанское. Ему была предоставлена подобная помощь.

К сегодняшнему дню условия жизни в обоих [училищах] значительно улучшились. [Их обитатели] наслаждаются летними каникулами, с нетерпением ожидая времени отправки в Сербию, куда их планируют послать.

Все они с большим восторгом оценивают то, что для них было сделано ARC. Всякий раз, когда представитель ARC бывает на их торжественных обедах, он и ARC в целом слышат больше здравиц, чем любой другой тост, не исключая тостов в честь их кумира, ген. Врангеля.

Фостиковское училище, для подростков 10–16 лет[403], 141 воспитанников и преподавателей, прибыло из Константинополя в марте. И тоже в очень жалком состоянии: без постельных принадлежностей, все в разношерстном обмундировании, большинство одеты в старье всякого цвета и покроя. Кто – в пиджаке, полученном через какое-то [благотворительное] общество в Париже, кто – в казачьей черкеске, все страшно грязные, вшивые и полуголодные.

Как только я узнал, что они приедут, были приготовлены продукты, нижнее белье, одеяла, матрасы и порошок от вшей. Все это было им выдано в самое короткое время, как только они расположились. Очень скоро они чувствовали себя уже значительно лучше и выглядели как человеческие существа. Через месяц мы смогли дать им большую палатку, ткань, швейные машинки и т. д. Палатка пришлась довольно кстати, поскольку жили они очень скученно. Между кроватями-раскладушками не было и дюйма [свободного пространства], спали на них по двое, да к тому же кровати были одноместными! После мы выдали им материю для пошивки формы и кое-какую готовую форму, которую можно было перекроить под меньший размер. Мы также выдали им книги, бумагу, карандаши, тарелки. И вообще сделали все, что было в наших силах, для улучшения условий их жизни и морального состояния.

Хотя состояние, в котором эти юноши прибыли сюда, и то, какими они отправились в Болгарию месяц назад, не идут ни в какое сравнение, училище все еще было далеко от идеала, какого можно было бы достичь при той помощи, которую мы дали. И в этом я обвиняю руководство [училища].

Несколько раз я жаловался в штаб лагеря, и два директора училища были уволены. Но все равно казалось, что никому это училище особенно не интересно, и воспитанники были предоставлены самим себе. Особенно это выражалось в недостатке чистоты, задержках в использовании выделенных запасов и еды, а иногда даже в их пропажах. И я был вынужден все время следить за начальством [училища], и, боюсь, стал тут довольно непопулярным! 1 июня[404] это училище отправилось в Болгарию, где будет под присмотром Земского союза и других организаций. Я выдал им в путь дополнительный паек и немного одеял.

В женско-детском приюте у нас есть маленькая школа на 12 детей. В ней малыши до 8–10 лет учат «три Р»[405] (если, конечно, у русских в их невероятном языке есть аналог такого выражения). Мы предоставили учителя, книги, бумагу и т. д. Занимаются они всего пару часов в день.

В лагерях – Донском и Кубанском – две школы организовало Земство, которое платит учителям и предоставило большинство оборудования. Но по возможности мы помогли, дав бумагу, карандаши, немного книг и т. п. Все школьники получают в полдень особое питание: какао и рис с молоком, иногда сардины или сладкое печенье. Эти две школы посещали примерно 80 детей. В одной из них (причем все дети там младше 12-ти!) есть стенгазета со статьями, школьными новостями, стихами и картинками, и все это делают сами дети!

Фельдшерская школа

Один из первых главврачей лагеря основал фельдшерскую школу. Этому мы тоже способствовали всеми возможными путями, предоставляя постельные принадлежности, одежду, некоторое дополнительное питание, школьное оборудование, ткань и швейную машинку. Эта школа много сделала для обучения санитаров (с уровнем выше среднего) тому, как быть более полезными в госпиталях. Результат был превосходным, особенно в начале зимы, когда госпиталя были полны больными.

Священники

На Лемносе было 30 или около того священников. Как они сами говорят, их часто забывали при раздачах [пищи] их же собственные прихожане. Так что я прилагал некоторые усилия, чтобы проследить, что они получают им положенное, а раз или два давал и кое-что сверх того. Кажется, они за это очень благодарны, что будет видно из их писем[406].

Образовалось много церквушек, и мы в некоторой мере им помогли, например, материалами для украшения и т. п.

Мастерские

Мы помогли в организации многих мастерских Земского союза: плотницких, жестяных, для изготовления одежды и обуви, и т. д. Мы одолжили им палатки, инструменты, [швейные] машинки, материалы. Было сделано множество превосходных вещей, разошедшихся по большей части лагеря. Много искусных вещиц было послано на продажу в [лемносские] деревни. Также поощрялось изготовление предметов для собственных нужд. При мастерских были рабочие школы.