Лемносский дневник офицера Терского казачьего войска 1920–1921 гг. - [14]
Эвакуации и закрытие лагерей
Первые этапы
Лемносские лагеря лишь слабо затрагиваются первыми отъездами беженцев в другие страны. Так, 12 декабря 1920 г. пароход «Австрия», по пути в Сербию с 5000 беженцами на борту, заходит в Мудрос и забирает членов Кубанского правительства, т. е. 323 человека, включая их семьи. Французские власти не скрывают удовлетворения, избавившись так от этих «довольно стеснительных господ»[126].
Неделю спустя, 20 декабря, «Херсон» забирает 566 человек, также в Сербию. Но вдруг все останавливается: ни одно государство не желает больше принимать у себя беженцев из армии ген. Врангеля, и казакам остров Лемнос начинает казаться безвыходным тупиком.
Возвращения в Россию
Казаки начинают тосковать по родине. В начале января у ген. Шарпи складывается убеждение, что многие беженцы просят о возвращении в Россию, «не дожидаясь официального принятия Советами каких-либо обязательств». Командующий СОС пользуется благоприятными обстоятельствами и отдает приказ о скорейшем удовлетворении требований о возвращении, «дабы не допустить, чтобы распространители неверных слухов отрицательно повлияли бы на желающих уехать»[127]. Французским начальникам лагерей указывается сообщить беженцам, что «французское правительство далеко от идеи задерживать их на Лемносе, и считает выгодным для них самих репатриацию наибольшего количества беженцев». Заботясь исключительно о скорейшем рассеянии этих беженцев, стоящих французской казне огромных сумм, Шарпи в своей переписке ни разу не затрагивает вопрос о дальнейшей судьбе этих «контрреволюционеров» после возвращения в Советскую Россию.
В связи с этим приказом Бруссо просит Фостикова подытожить численность добровольных возвращенцев, подчеркивая, что «эти меры принимаются с исключительной целью гарантировать их личную неприкосновенность»[128]. Добровольцы будут разоружены и впредь до отъезда будут считаться гражданскими беженцами. Фостиков производит требуемый подсчет 25 января, но одновременно, пользуясь суматохой, отдает свой приказ, от которого у Бруссо буквально захватывает дух: «Предупреждаю, что ни Главнокомандующий (Врангель), ни правительство Кубани, ни атаман, ни я сам […] не можем нести ответственности за тех, кто желает возвращения в Россию […] их безопасность не может быть гарантирована. Этого мнения придерживается и французское правительство. Возможность перехода лиц военных в категорию беженцев предусмотрена при условии небольшого количества желающих, так как можно было предполагать, что они состоят исключительно из лиц, эвакуированных из Крыма случайно или против воли […] Сейчас стало ясно, что количество желающих достаточно велико, что я объясняю их незнанием обстановки».
В итоге Фостиков объявляет, что лишь гражданским беженцам разрешается возвращение в Россию, а что касается военных, то «те, кто выразил желание вернуться в Россию […] остаются при своих частях и продолжают нести службу, как раньше. Все уклоняющиеся от службы или от нарядов, кто не подчиняется приказам или занимается пропагандой […] подлежат аресту […] как лица, препятствующие дальнейшей борьбе с большевиками»[129].
Можно понять реакцию Фостикова и его горечь: 6931 человек выразили желание вернуться в Россию, т. е. около 40 % всего населения Лемносских лагерей. В Кубанском лагере, в самом оплоте Фостикова, это количество достигает 50 %![130]
Во время бурной встречи Фостиков объявляет Бруссо, что разрешение возвращения в Россию равнозначно расформированию Кубанского корпуса. Эту точку зрения Бруссо разделяет: «Ясно, что если допустить пропаганду и свободу выбора, уехали бы все нижние чины, бросая на произвол судьбы более 3000 офицеров, или так называемых».
Но о причинах мнения расходятся: «Фостиков объясняет этот исход пропагандой, грозящей уничтожением семейств невозвращенцев, а также слабодушием самих казаков, этих больших детей. Я скорее вижу здесь отчуждение нижних чинов от неспособного офицерства, потерявшего свое достоинство, лгунов, жуиров и воров, и отвращение к власти, оказывающей им снисхождение».
Бруссо восстает против плохого обращения, которому подвергаются кандидаты-возвращенцы со стороны офицеров: «Конфискуют одежду, одеяла, сокращают пайки, и были даже случаи актов насилия». На это Фостиков отвечает угрозой «разделаться» с теми 100 или 150 «агитаторами», которые занимаются «пропагандой» за возвращение домой. В таком случае, реагирует Бруссо, он, не колеблясь, прибегнет к помощи орудий стационера. В конце концов он добивается от Фостикова туманного обещания, что возвращенцев не станут беспокоить. Предвидя, что погрузка возвращенцев будет сопровождаться буйством, Бруссо требует подкрепления войсками и судами. Он их не получит. В сильном раздражении генерал заканчивает свой рапорт словами: «Мы в крайне затруднительном положении!»[131] Начинается битва за сохранение Врангелевской армии. Тут явно допускаются любые ходы. Врангель со штабом на деле стараются непосредственно договориться с Сербией, Болгарией, Чехословакией и Венгрией, чтобы те согласились принять у себя определенные части с сохранением их военного статуса, готовые возобновить борьбу при первой возможности. Массовое возвращение разрушает этот план.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).