Кыз-Жибек - [4]

Глядя с высоты седла,

Вся, как светлый луч, светла,

Радость взору и душе,

Величаво этот кош

Возглавляла байбише -

Кыз-Жибек родная мать…

Хоть богат был кош, к чему

Нам его добро считать,

Если Кыз-Жибек самой

В этом коше не видать?

Подъезжает Тулеген -

Рыщет по кочевке взор,

Каршыга спешит за ним,

С матерью Жибек они

Начинают разговор: -

То да се… Узнать хотим,

Жибекжан, где ваша дочь?.. -

Не могу я вам помочь -

Мать им говорит в ответ. -

Дочь уехала чуть свет

И, наверно, в этот час

На стоянку прибыла,

Там и ожидает нас.

Говорила дочь моя:

«Если с кошем вместе мне

В путь пуститься на коне,

Очень сильно запылю

Нежное лицо мое,

Да и платье все мое

Так, пожалуй, погублю.

Лучше, мол, поеду я

Пароконной, голубой,

Шелком крытою арбой!»

Получив от матери Кыз- Жибек такой ответ, Тулеген и Каршыга стали искать Кыз-Жибек впереди кочевки.

Вскоре они заметили след колес арбы. Значит, близко. Тулеген стал готовиться к встрече с нею, иноходца своего покрыл дорогой ковровой попоной, сам надел свое лучшее платье, навесил на себя все свое воинское снаряжение.

Пику не урони в бою,

Шею врагу сверни в бою!

Ветер дует справа тебе,

Цели достигнешь - слава тебе!

Луннорогий баран: «бэ-бэ-э!»

Волк за ляжку хвать и - уволок.

Базарбая сын Тулеген

Скачет, скачет, уже далек.

Конь - иноходец его - тулпар -

Через холм или через лог

Зайцем горным скакал - мелькал,

Птицей в небо взлетал конек!

С Каршыгой Тулеген-мирза,

Коней лихих ускоряя скок,

Плеток не жалеют им -

Скачут уже второй денек, -

Так их след Жибек завлек!

Бело-булатный гремит клинок -

Базарбаев летит сынок,

Пику острую держит он.

Серый конь его разгорячен,

Мечут искры его глаза,

Земля под ним дрожит, гудит,

Искры и средь бела дня

Из-под алмазных копыт коня

Сыплются густо, как из кремня.

Блещет уздечкой он золотой,

Сбруя с насечкой на нем золотой,

Золота нагрудник его литой.

Жарко ноздри он раздувал,

Вихрем воздух он разрывал.

Ты гляди на мышцы его -

Мощи ты изумишься его!

Горит свеча - светло кругом,

Родич не станет чужаком.

Семь холмов уже позади -

Звон колокольчика впереди.

Каменная крута скала,

Как ни бей - топор не берет.

Сколько ни терпит храбрый джигит,

Скачет он все упорней вперед!

Тулеген догнал, наконец,

Крытую повозку Кыз-Жибек.

Заехал он справа, заехал слева - не видно Жибек, ни одна живая душа не показывается. Даже и возница исчез куда-то. А Каршыга остался далеко позади. Тулеген трижды громко спросил: «Кто едет в этой повозке - мужчина или женщина? Есть ли внутри хоть кто-нибудь?»

Кыз-Жибек не отвечала. Грустный, растерянный стоял Тулеген, не зная, как быть. Тут подъехал и Каршыга. Тулеген сказал:

- Сколько ни звал я ее, ни за что не хочет откликнуться. Неужели она такая злюка?

- Нет, - говорит Каршыга,- это все ее прихоти. Попытаюсь сам поговорить с нею.

- Ты не спишь ли, голубка Жибек? Я привел к тебе чудесного джигита,- выйди, открой лицо, поговори с ним.

- Это кто - не Каршыга ли? послышался голос Жибек. - Да, милая Жибек, это я - Каршыга, твой друг.

- Какой ты мне друг, провалиться тебе! Неужто нет мне большей цены, как два жеребенка?! Эх ты, бесстыжий! Лучше бы ты в саван облачился прежде, чем вздумал продавать меня этому бродяге за двух жеребят!- раскипятилась Кыз-Жибек.

- Ой, дорогая!- воскликнул Каршыга.- Это правда, что я взял у него пару иноходцев, но я брал их не за то, чтобы показать ему тебя, а по дружбе с его товарищами. За то, чтобы тебя показать, я не взял бы и богатств всего мира. Знай: за тебя я свою голову поставил на байгу! А дальше - поступай как знаешь.

Тогда Кыз-Жибек смягчилась:

- Ну, ладно. Да не будут твои слова сказаны на ветер, Каршеке!

А про себя так решила она: «Хоть и покажусь, так на один только миг!» Приказала она троим своим девушкам отстегнуть медные пуговицы - открыть дверцу повозки. Но, показавшись из нее на короткий миг, баловница тут же и закрыла дверцу, и прилегла внутри на мягкое ложе.

А была она такова собой:

В чести и славе она.

Всех величавей она.

Даже с Лейлы красотой

Соперничать вправе она.

Других соперниц ей нет.

Ей только четырнадцать лет!

Лоб ее светел, чист,

Огонь ее глаз лучист,

Топазы - во взорах Жибек,

Алмазы - в подборах Жибек!

В гребне ее золотом

Мерцает большой аметист;

Трудно держать ушам

Брильянты ее серег;

Смотришь на стан ееСтан ее строен, строг, Словно тот сказочный конь, Чью красоту сберег, Как песню - мечту, сберег В сказках, в преданьях народ.

Никем не целованный рот

Тюльпаном алым цветет.

Улыбчивы губы ее,

Как сахар, зубы ее.

Белое тело ее -

Как чистый, пушистый снег;

Как белой курочки кровь -

Румянец лица Жибек;

Красу ее вновь и вновь,

Покуда ты жив, славословь,

Видавший ее человек!

Как мускулы нара, тверды

Гранаты - груди Жибек;

Посулы страсти в глазах,

В любой причуде Жибек;

Древка секиры круглей

Округлость предплечья Жибек;

Кто слово услышит ее,

Забыть не сможет вовек

Чар сладкоречия Жибек;

Но слово насмешки ее

Острей, чем ножа острие Увидав Кыз- Жибек, Тулеген подумал: «Ну, такой женщины я не только не встречал никогда, но и вообразить не мог, что такие красавицы существуют на свете! Во что бы то ни стало я должен жениться на ней, и надо тут же сказать ей это-уехать, ничего не сказав, не годится. Но как заставишь ее поговорить с тобой? Выбранить? Но ни по красоте ее, ни по знатности это недопустимо. Скажу-ка ей, что нехорошо девушке быть такой своевольной»