Кузнец Песен - [12]
Русское войско вышло в этот поход, чтобы освободить Прибалтику от немецких рыцарей. Двести лет назад немецкие крестоносцы, словно разбойники, напали на землю латышей и эстов, подчинили себе прибалтийские народы. Эстонцы в Сакале, Уганди и Вирума восстали против захватчиков, но в одиночку, без помощи соседей, не смогли одолеть чужеземцев. Русские тогда были не в силах им помочь: они вели войну с полчищами Батыя.
Только зимой 1558 года русское государство смогло послать большую армию на помощь латышам и эстонцам. Внуки Калева хлебом-солью встречали русских воинов, показывали удобные дороги, в тыл к немцам, а многие и сами присоединялись к русскому войску.
Среди русских воинов идет через ливонские земли Кождемыр. Через плечо у него котомка, в руках копье, рядом с ним, вздымая снежные хлопья, вразвалку бежит Маскай.
Бешеный ветер бьет в лицо, останавливает дыхание. Кождемыр отдирает от бороды сосульки и идет все дальше и дальше, в сторону эстонских илемов, еле видных в снежном тумане. Русское войско остановилось у эстонской мызы, небольшого хуторка. Под крышами всем места не хватило, и многие расположились в маленьком ельничке, в овражке. Запестрело кругом от разной одежды, копошатся люди, словно муравьи в муравейнике. Наломали еловых и пихтовых веток, построили шалаши, развели костры и уселись кучками у огня греться.
Акмат вбил в землю стояки из жердей, повесил на них какой-то старый ковер. «Наверное, украл где-нибудь», — подумал Кождемыр. За Акматом такое водилось: что плохо лежит, мигом подберет. Давно бы ему за воровство висеть на суку, но царевы люди ценили его смелость в бою, и потому все проделки сходили ему с рук.
Кождемыру не хотелось сидеть рядом с Акматом, он встал и пошел по стану. Притомившийся Маскай остался у огня.
Каких только людей нет в царском войске! Вот проскакали мимо овражка на стройных аргамаках кабардинские джигиты, на склоне холма сгрудились вокруг костра татары в лохматых шапках. Они разговаривают на своем языке, поют песни. Род человеческий подобен огромному лесу: в непроходимой чаще встречаются разные деревья — стройные, словно свечи, сосны, гибкие тонкие клены, и ни на что не пригодные кривые деревья. Так и в любом народе есть разные люди: и с доброй душой, и с сердцем, холодным, как лед. Татары из царева войска ничем не напоминали слуг Али-Акрама. Были они радушны и добры, как все простые люди. Увидев Кождемыра, татары пригласили его сесть рядом, угостили печеной бараниной. Черноусый старик в бобровой шапке, наверное, старший у татар, их тархан, поднес Кождемыру баранью голову:
— Мы очень уважаем тебя, певец, и с радостью слушаем твой соловьиный голос…
Русский лагерь отличался от всех других. Здесь было много знатных людей, шатры были украшены узорами, над ними плескались вышитые знамена.
Поодаль от господских шатров — кузница. Кузнец установил четыре столба, покрыл их рогожей и поставил посреди этого шалаша наковальню.
Вдруг Кождемыр услышал громкий разговор. Оглянулся: два воина спорили между собой. Один — дюжий, чернобородый русский мужик, другой — сразу и не поймешь кто: то ли русский, то ли поляк, то ли волох: нос большой, с горбинкой, лицо смуглое, будто медное, из-под красной шапки вьются черные кудри. Одет он в бархатный кунтуш, сабля на нем арабская Наверное, побывал во многих краях, немало повидал на своем веку. Русские называют таких людей Перекати-Поле. Он заносчиво говорил чернобородому русскому:
— Думаешь, не попаду? Да мне за меткую стрельбу господарь подарил серебряную чашу, доверху наполненную дукатами и цехинами. Видишь, на верхушке шатра медное кольцо? Сможешь попасть в него?
— Кольцо что! — усмехнулся русский. — Я белке в глаз попадаю!
Кождемыр прожил уже полгода среди русских и научился понимать их язык. Разговор заинтересовал Кождемыра. Подошли к спорщикам и другие воины. Перекати-Поле, чтобы показать свою ловкость, небрежно прицелился, сильно натянул тетиву и пустил стрелу. Стрела пролетела, едва не задев кольца, но внутрь не попала. Перекати-Поле удивленно оглянулся кругом: уж не околдовал ли кто-нибудь его глаз? Народ, столпившийся вокруг, весело рассмеялся. Все были довольны посрамлением хвастуна.
— А ну еще раз! — Перекати-Поле начал горячиться. Он вновь пустил стрелу и опять не попал в кольцо. Выругавшись по-русски и по-турецки, он снова выстрелил — и опять мимо.
— Бражка виновата, — улыбнулся чернобородый, — перед тем, как браться за лук, не надо было заходить в корчму. Не подобает мне с тобой спорить. Тебе надо состязаться с безбородым юношей. — Мужик повернулся к шалашу и крикнул:
— Эй, Жданко, выходи!
Из шалаша выскочил паренек лет пятнадцати-шестнадцати.
— Кто это такой? — Перекати-Поле исподлобья посмотрел на паренька.
— Племянник мой, сирота, — ответил русский, — из родных у него никого не осталось, вот я и взял его с собой.
Перекати-Поле показалось обидным состязаться в меткости с мальчишкой:
— Молод он еще, чтобы я с ним спорил! У него еще молоко на губах не обсохло. — Перекати-Поле повернулся к зрителям. — Эй, кто за меня выйдет стрелять? Я хорошо заплачу, десяти талеров не пожалею.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.