Крыло беркута. Книга 1 - [106]

— Да грешников перехватил грешник, — подхватил визирь правой руки и, довольный своим удачно ввернутым суждением, победоносно посмотрел на визиря левой руки.

— Много, много у баскака грехов, — промямлил тот.

— У кого сколько грехов — разберется всевышний, — сказал хан и отодвинул чашу с мясом от себя — стало быть, обед закончился. — У вас их не меньше. Ежели не больше.

Визири заныли:

— Человек грешен, но аллах милостив.

— В усердных молитвах испросим прощения…

Из боковой дверки выскользнул слуга, поднес хану тазик с водой, приготовил полотенце.

— На молитвы потянуло? Ну-ну молитесь, — сказал хан, ополоснув руки. — А еще лучше — займитесь мечетью. Там дело подошло к концу, надо завершить его поскорей.

— Святое дело! — воскликнул визирь правой руки.

— Твои благочестивые деяния, великий хан, спасут и нас, — подольстил визирь левой руки, и теперь уже он победоносно взглянул на соперника.

Может быть, убаюканный угодливыми визирями, хан вздремнул бы, но помешал служитель при двери.

— Вчерашний мусафир нетерпелив, мой повелитель, — доложил он. — Просит ускорить встречу.

Хан знал, что вчера вечером в Имянкалу прибыл посол, но не спешил принять его. Поспешность в этом деле нанесла бы урон ханскому до стоинству. Посол должен подождать, потомиться.

— Сколько у него спутников?

— Двое.

— Невелико посольство. Но, может быть, потому, что дело спешное. Что ж, примем… Сообщи смотрителю дворца, что мы переходим в тронную палату. Пусть придут туда начальник войска и все, кому положено…

…Посол, сменивший дорожную одежду на богатое одеяние, — его шелковый елян и остроконечная шапка были оторочены собольим мехом, — сдержанно поклонился, приложив руки к груди.

— Ассаляммагалейкум, великий хан! Наш великий и преславный хан Сафа-Гирей, владеющий казанским троном, шлет твоему величеству многое множество приветов!

Тут посол перевел дыхание, быстрым взглядом окинул тронную палату хана Акназара и, видимо, удовлетворенный тем, что она заметно уступает тронной палате его повелителя, продолжал, несколько повысив голос:

— Великий наш хан желает твоему величеству здоровья и спокойствия…

— Добро пожаловать, уважаемый посол! — сказал хан Акназар, перестав морщиться, — хана раздражал застрявший в зубах кусочек мяса, он пытался вытолкнуть его кончиком языка. — Да приумножится слава хана Сафа-Гирея!

Хан Акназар жестом предложил послу сесть. Посол опустился на небольшое сиденье, на котором лежала атласная подушечка, и, положив рут ки на колени, приготовился изложить свое дело.

— Я готов выслушать тебя, — сказал хан Акназар, вытолкнув, наконец, проклятый кусочек.

— Великий хан, славное государство казанское переживает трудные дни. На нас надвигается войско неверных. Если наше ханство — опора и щит мусульманского мира — потерпит поражение, то и над вами встанут черные тучи…

— Нам известно, что царь Иван предпримет поход на Казань. Но ведь и хан Сафа-Гирей не сидит сложа руки. Нет-нет да пощекочет Урусов, — усмехнулся хан Акназар, и его приближенные тоже усмехнулись.

Посол пропустил слова хана мимо ушей.

— Великий хан Сафа-Гирей обращается ко всем ногайским ханам, великим и малым, к каждому по отдельности. Просьба ко всем одна: не сможете ли помочь его войску людьми и оружием…

— Значит, хану Сафа-Гирею понадобилась подмога? А когда идет в города урусов за барымтой, что-то не вспоминает о нас ваш великий хан! Не хочет делиться добычей…

— Большая добыча — после большой победы, великий хан. Хватит тогда и на вашу долю. Всевышний не оставит наше войско без помощи. Не взять оружию неверных верха над оружием воинов Сафа-Гирея!

— Дай аллах! А то до нас доходят всякие слухи. Будто бы хану Сафа-Гирею не удался поход на Муром. Будто бы крепко побили там его войско…

Посол сохранял невозмутимый вид. Язык у него был хорошо подвешен, говорил он ровным голосом, чуть напевно, словно читал книгу.

— Сабля победы, хан мой, то сверкает, то меркнет. По полю битвы удача и смерть ходят рядом. Да, хан Сафа-Гирей принес большие жертвы, много его воинов полегло. Ему нужна поддержка, чтобы как можно скорей восполнить потери, усилить войско. Он ждет ее от вас, великодушных правителей мусульманских стран.

— Скажи своему хану, мы обдумаем его просьбу. Если великий мурза Мамай и его брат мурза Юсуф одобрят наши намерения, в меру своих сил мы окажем помощь. Небольшую. Я не могу ослабить свое ханство. Мне самому нужны охранники, воины, оружие…

— Напомню, что брат великого мурзы ногайских земель и его наследник, правитель Средней орды мурза Юсуф приходится хану Сафа-Гирею тестем. То есть наш хан — ваш зять. Поэтому великий мурза готов помочь ему.

— Понятно. Я сказал — обдумаем. Доставь хану Сафа-Гирею наш привет. Желаем ему удач в предстоящих походах за барымтой на землю урусов.

Видя, что посол не думает трогаться с места, хан спросил:

— Есть еще просьбы?

— Есть, великий хан. Еще одна большая просьба.

— Слушаю.

— Подвластные Казанскому ханству башкирские племена начали перекочевывать в вашу сторону, перебираются в ногайские владения. К примеру, к вам ушло племя Тамьян.

— Предположим. В чем же заключается просьба?

— Великий наш хан, посылая горячие приветы, обращается, твое величество, к твоему чувству справедливости. Не давайте в своих владениях землю племенам, ушедшим от нас без позволения нашего хана. Гоните их туда, откуда пришли.