Круг замкнулся - [29]

— Пятьдесят тысяч рублей!

— Почти шестьдесят. Стали бы вы при таких условиях снимать деньги?

— Да не в жизнь!

— Вот и я про это. Конечно, при таких объемах банк предлагает более выгодный курс — 170 за нашу сотню, но и тогда Виролайнен теряет более ста тысяч крон! Что бы вы стали на его месте делать?

— Откуда мне знать? Я денег в банках не держу — у меня и к получке жалования не остается.

— Я тоже не капиталист, но рискну предположить, что наш подопечный поищет банк с более выгодным курсом. А это займет какое-то время. Мы вполне можем успеть!

Анатолий Николаевич Гречневский, чрезвычайный посланник и полномочный министр Российской империи в Норвегии, изволил принять только Кунцевича. Нижнему чину секретарь миссии — невысокий мужчина с испуганным лицом — предложил обождать в приемной. Мечислав Николаевич раскрыл дверь и оказался в роскошно обставленном кабинете, у дальней стены которого за прекрасной работы столом сидел пятидесятипятилетний мужчина с лихо завитыми усами и при аккуратно подстриженной бородке.

Титулярный советник представился, принял приглашение хозяина присесть и приступил было к изложению своей просьбы, но в это время дверь открылась, и в кабинет тихой мышкой проскользнул секретарь. В руках у него был серебряный поднос, на котором стоял запотевший графин с прозрачной жидкостью, две рюмки и серебряное блюдо, доверху наполненное черной икрой.

— Отведайте прежде всего здешней водочки с дорожки, господин титулярный советник. Она имеет определенный пикантный вкус, говорят, из-за свойств местной воды. Да и икорочкой закусите, икорочка наша, русская.

Сыщик поблагодарил, выпил рюмку и правда неплохой водки, съел ложку икры и сделал вторую попытку изложить послу причину появления в его кабинете.

— Знаю, знаю-с, читал депешу из вашего ведомства. Только вот сделать для вас мало что могу. Не торопятся норвеги нам помогать, законники чертовы. Знаете, какую кучу бумаг они от меня потребовали?

— Я привез копии почти всего дела. В Петербурге бумаги перевели на французский. — Мечислав Николаевич открыл замки ручного саквояжа.

— Бумаги — это хорошо. Но им нужно решение судебного следователя о привлечении этого, как его, Небесного…

— Поднебесного, — поправил чиновник для поручений, — прибывшего сюда с паспортом на имя Виролайнена.

— Да, этого самого чухонца в качестве обвиняемого, с перечнем всех доказательств, его вину устанавливающих, решение об объявлении его в розыск как скрывшегося от суда преступника, постановление… эээ, не припомню, какое постановление, я вот тут записал, — посланник протянул Кунцевичу исписанный сверху донизу лист. — И только получив все эти бумаги, местные судебные власти смогут принять какое-то решение. Есть у вас что-нибудь из этого списка?

— Как вам, вероятно, известно, ваше превосходительство, судебное следствие по политическим делам у нас почти никогда не проводится. Чины жандармской полиции наделены полномочиями проводить дознание, материалы которого…

— Вот! Они, как только услышат про жандармское дознание, так сразу рыла свои начнут воротить… Европа-с, будь она неладна. Мы не будем, скажут, нарушать гражданские права… Постойте! А паспорт у него выходит, поддельный?

— Не поддельный, но выдан другому человеку. Поднебесный два года назад купил в поезде у двух пьяных финнов, Рютенена и Виролайнена, их виды на жительство в России. Они в это время уже находились на финской территории, и виды им были больше не нужны, а срок их не вышел. Мои финские коллеги нашли этих чухонцев и довели до сознания. У меня есть даже копии протоколов их формальных допросов — финляндцы успели доставить прямо к пароходу. На финском и в немецком переводе.

— Это замечательно! За паспорт-то они его сразу задержат, тут интересы их Королевства нарушаются! Правда, и держать долго не будут — наверняка наш друг сошлется на то, что был вынужден воспользоваться подложным паспортом, чтобы сбежать от царских сатрапов.

— Пусть только задержат, я попытаюсь убедить его вернуться домой добровольно. Но чтобы его задержать, его поначалу надобно найти, — сказал титулярный советник.

— Искать его не надо. Главный инспектор столичной полиции выпил так много вина и сожрал так много стерляди на моих приемах, что просто не смог мне отказать. Ваш Небесный-Поднебесный-Виролайнен стоит в «Метрополе». Это здешняя самая хорошая гостиница. Двадцать второй нумер-с. Давайте бумаги, я их попытаюсь сегодня передать прокурору, а уж там как Бог даст. Будем надеяться на лучшее!

— И когда господин прокурор примет решение?

— А леший его знает. Но не сегодня точно. Да и не завтра — завтра воскресенье.

— Так Поднебесный же сбежит!

Посол пожал плечами:

— А вы его стерегите! Как стеречь-то, небось знаете, не зря в Охране служить изволите.

— Я в сыскной служу, ваше превосходительство.

— А, не велика разница.

Глава 11 Политика

Чтобы было удобнее следить за одесситом, сыщики поселились в одну с ним гостиницу. Караулили Виролайнена по очереди, а когда воскресным утром Поднебесный вышел на улицу, следить за ним отправился имевший соответствующие навыки Вельшин. Через пять часов оба возвратились в гостиницу.