Круг замкнулся - [28]

— Захотите пить, скажите «вассер», они вас поймут.

— Киитос[33]! — поблагодарил не имеющий чина, успевший выучить одно финское слово.

Через час после отплытия позвонили к ужину, и пассажиры, наслаждавшиеся чудесной майской погодой на верхней палубе, двинулись в кают-кампанию, где уже были накрыты столы. Общество на пароходе было по преимуществу мужское — дам— путешественниц не набиралось и десятка. В середине обширной залы стоял стол, заставленный графинчиками с водками трех сортов. Практические все входившие в кают-компанию джентльмены первым делом направлялись к нему. Не стали исключением и российские сыщики.

— Вам какой налить, Мечислав Николаевич? — спросил Вельшин, взяв в руку две рюмки.

— А давайте каждой по рюмашке, чтобы ни одну не обидеть! — сказал титулярный советник, накладывая в малюсенькую тарелочку кусочки слабосоленой рыбы.

Кроме водки и холодных закусок, подали горячее — непонятного происхождения мясо и жареный картофель. В корзинке с хлебом лежали лепешки «кнекебред». Делали их из ржаного и овсяного теста, без добавления соли. Кунцевич едва смог проглотить маленький кусочек этого любимого финляндцами лакомства и больше к лепешке, напоминавшей на вид какую-то старую дырявую подошву, не прикасался.

После ужина они снова переместились на палубу. Пользуясь белой ночью, Кунцевич развернул «Речь». Он прочитал про убийство Гапона, про предстоящий поединок господина Поддубного против господина Лоран де Бокеруа в цирке Чинизелли на приз в шесть с половиной тысяч франков, про Государственную Думу, про учебный поход русского подводного миноносца «Белуга» и обеспечивающего парохода «Славянка» из Либавы к берегам Норвегии, про избирательную реформу в Швеции и задремал…

Сыщики еще в Або купили билеты до столицы Норвегии, поэтому их багаж переместился на вокзал безо всякого их участия — транспортировка чемоданов входила в стоимость проезда. Будучи налегке, они решили добраться от пристани Шеппсбру до вокзала на трамвае. Мечислав Николаевич протянул кондуктору монету в одну крону и жестом показал, что ему нужны два билета. Вместо того, чтобы оторвать от катушки билеты и отсчитать сдачу, кондуктор протянул Кунцевичу увесистый бумажный пакетик. Титулярный советник сорвал печать и увидел, что в пакете находятся мелкие монеты. «Это он мне деньги разменял»! — сообразил чиновник, вылавливая из горстки медяков шведский гривенник. Сыщик вспомнил постоянные пререкания пассажиров питерских конок с кондукторами из-за денежных расчетов и в очередной раз восхитился европейским умением делать жизнь удобной даже в мелочах.

До отхода поезда оставалось около двух часов. За это время нужно было успеть поменять деньги. Сделать это можно было еще на пароходе, но курс там оказался просто грабительским — за сто русских рублей давали 160 крон, при официальном курсе 51 копейка за крону. Поэтому на корабле разменяли только десятку.

Однако в стокгольмских банках ситуация была ненамного лучше — в первом, куда они зашли, за рубль давали 1 крону 70 эре, во втором — 1,75, в третьем и вовсе полторы кроны!

Мечислав Николаевич плюнул и хотел вернуться во второй банк, но Вельшин дернул его за рукав:

— Вон, кажись, еще одна банкирская контора, — сказал сыскной надзиратель, неблагородно указывая пальцем на желтую вывеску с надписью «Skandinaviska Kreditataktie bolaget».

— Точно! Это, кстати, отделение того самого банка, куда Виролайнен перевел деньги. А ну-ка, зайдем.

Тут за рубль давали 1,65, и Вельшин, развернувшись, направился было к выходу, но титулярный советник его остановил.

— Не спешите, коллега, у меня к этим банкирам есть пара вопросов.

Дождавшись своей очереди в кассу, Мечислав Николаевич в течение нескольких минут поговорил со служителем, после чего раскланялся и вышел из банка, так и не поменяв денег.

— Очевидно, больше, чем сто семьдесят пять за «катю», мы нигде не получим, поэтому предлагаю вернуться туда, где дают хотя бы эти деньги.

— А зачем нам вообще шведские кроны? Поменяли червонец, да и довольно — чай, на обед и папиросы хватит. Может быть, в Норвегии за рубль и две кроны дадут — предположил не имеющий чина.

— Все скандинавские страны состоят в монетном союзе, датские, шведские и норвежские кроны имеют одинаковую стоимость и свободно ходят в любой из этих трех стран. А вы знаете, нам повезло, Петр Павлович, очень повезло!

— В чем же нам повезло? В том, что за рубль вместо двух крон дают полторы?!!!

— Это еще ничего, будет хуже, если за рубль станут давать в морду, — ответил словами классика титулярный советник. — Но везение наше состоит не в этом. Поднебесный перевел в «Скандинавскую кредитную компанию» 350 000 рублей. Столько рублей нет ни в одном из их отделений, следовательно, пожелай Борис Викторович снять деньги с текущего счета, ему их выдадут в кронах. А теперь вопрос, сколько потеряет господин Виролайнен на разнице курсов?

Вельшин поднял глаза к небу и стал беззвучно шевелить губами.

Кунцевич не стал дожидаться, когда подчиненный окончит считать, и посчитал сам:

— 165 умножим на три и прибавим еще 80, получим 575 тысяч. А если менять по официальному курсу, то получаем 693. Итого сто восемнадцать тысяч крон разницы. Представляете, какая потеря?