Крик птицы - [8]
АНАТОЛИЙ КАШЕПАРОВ: Мы, бывало, на Полесье ставим бутылочку - и как откроют бабки рот! И старички! Может, через неделю их на свете не станет, а поют! Так песня в тебя проникает!
Заслуженный артист БССР ИГОРЬ ПЕНЯ (в «Песнярах» 1980—98 гг.): Мне кажется, если бы не было Владимира Георгиевича, не было бы такой страны: музыкальной, поющей. Можно буду говорить «Муля»?.. Так вот, Муля как бы дал вспомнить белорусам, что они — белорусы.
МИХАИЛ ФИНБЕРГ: Этот человек создал в искусстве новое, сделал то, что, очевидно, никому из белорусов не удалось сделать.
ВЛАДИМИР ТКАЧЕНКО: Мы как бы развивали национальные корни — с мировой точки зрения это привлекает. Если б пели, как «Орэра» или в стиле американского кантри, было бы типично, это распространено: джазовое многоголосие не настолько своеобразно. А «Песняры» — это славянское пение, которое не слышали в мире. Да и у нас такого не было.
ГЕОРГИЙ ПОПЛАВСКИЙ: Сам он русский человек, приехал сюда, создал для белорусов то, что местные люди не в состоянии сделать — не потому, что не хотят, а Бог не даёт такой щедрости, какой была наделена личность Мулявина.
***
Но удар последовал, откуда не ждали: от своих же — причём удар страшный! Против «Песняров» выступили народные артисты СССР, бесспорные авторитеты в области национального фольклора.
Слова руководителя Государственного народного хора Беларуси Геннадия Цитовича: «Мулявин положил белорусскую песню в прокрустово ложе современной эстрады и этим самым нанёс ей урон. Это всё равно, что переодеть васнецовскую Алёнушку в мини-юбку!»
Председатель Союза композиторов Григорий Ширма на правлении ставил вопрос о расформировании «Песняров».
Коллектив спасала прибыль: на заработанное ими содержались симфонический оркестр филармонии и хоровая капелла; спасало обожание зрителей огромной страны и признание молодых профессионалов, среди которых будущие музыканты ансамбля.
ВАЛЕРИИ ДАЙНЕКО (в «Песнярах» 1977—93 гг.): «Песняры» тех лет перед глазами. Однажды попал на их концерт во Дворец спорта - сразу влюблён, ошарашен! Вспоминаю - так волосы начинают шевелиться на голове.
ИГОРЬ ПЕНЯ: Услышал по радио, как «Песняры», Борткевич исполняют «Александрину» — я просто обалдел! И все мои мечты, все желания были — я тогда занимался музыкой, — естественно, попасть в этот ансамбль.
ЛЕОНИД БОРТКЕВИЧ: С 70-го по 80-й были наши самые золотые годы. Тогда можно было в каждый город приехать - и 2-3 концерта в день давать! Сидели в городе, пока все люди не послушают нас. Аншлаги! Можно было десять дней сидеть! Первый концерт начался, закончился — тут же репетиция, приносили бутерброды, что-то покушать. А хорошо ели только вечером, после всех концертов.
Яростно отстаивал творчество «Песняров» молодой опальный писатель Владимир Короткевич: «Можно любить и народный хор, и «Песняров». Можно не любить. Только не надо делать вид, будто бы наша песня, так просто, сама собой вырвалась на просторы Родины, зазвучала в Болгарии, Чехословакии, Польше. Это сделали "Песняры”».
Радиостанции были переполнены заявками: Дайте «Песняров»! Их первые пластинки, едва поступив в продажу, становились дефицитом.
***
Высказываются перед кинокамерой участники ансамбля, коллеги, друзья. А вот и зритель!
На заре славы «Песняров», в 1972-м, на их концерт привели семнадцатилетнюю Таню Ташкевич. Инвалид с детства, она сидела в первом ряду. По окончании концерта, когда зал почти опустел, она медленно покидала зал филармонии последней.
ТАТЬЯНА ТАШКЕВИЧ: В этот момент сзади себя услышала голос «Ты куда?» Фраза — вопрос. Я обернулась — музыканты убирали аппаратуру. Среди них Кашепаров, Мисевич, Бадьяров. Я перед собой увидела улыбающегося, усатого Мулявина. Он спустился в зал, помог мне подняться на сцену. Мне казалось, я попала в волшебный мир музыки... И потом все тридцать лет я называла Володю ласково «папой».
Татьяна Георгиевна стала их постоянным зрителем, собирателем архива, другом коллектива. Там ко дню её рождения выпустили специальный плакат: «Ташкевич от “Песняров”». Как у всех музыкантов, и у нее тоже появилась кличка — музыкальная, конечно: «Синкопа».
В моей кинотрилогии о «Песнярах» почти нет авторского текста. Зачем? Все приглашённые говорят искренне, вдохновенно, каждый о том, что особенно запомнилось, волновало.
ГЕННАДИЙ СТАРИКОВ: Мулявин пригласил нас к себе на репетицию: «Ребята, сыграйте что-нибудь в панк-блюзе, поимпровизируйте». Хорошо. Мы стали расчехлять гитары. А он повернулся, сказал своим ребятам: «А вы послушайте, как играть надо!» Поиграли мы блюзы, все довольны, они нам поаплодировали. Мулявин подходит, спрашивает: «Скажи, понять не могу, у тебя гитара “Этерна”, немецкая, у меня “Этерна де люкс”, должна быть выше классом, она дороже, больше кнопок, ручек. Но почему твоя гитара звучит, а моя — нет?» — “Потому что, — говорю, — у меня впаяна там цепочка — тон-компенсация». Мулявин говорит: «А мне можно такую впаять в гитару?» С нами постоянно был наш инженер Янголь - у него был толстый портфель, где всегда была куча деталей, паяльник, припой — всё на месте. Янголь говорит: «Почему нет? Можно». Мулявин поворачивается, спрашивает: «Через сколько минут у нас концерт?» Ему Мисевич отвечает: «Через 40 минут». Мулявин спрашивает: «А сколько времени займёт перепайка?» Янголь ему: «Ну, минут 15». Он стоит в раздумье, вдруг выдохнул: «На, паяй!» Снимает гитару, даёт. Мы втроём сразу накинулись: один этот винт откручивает, другой тот — надо же снять, схему достать, струны отпустить! Короче, за 15 минут сделали. И он пошёл играть, на концерт.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот фильм — рекордсмен советского кино по «лежанию на полке»: 22 года! Он задумывался на угасании «хрущёвской оттепели», запускался в эпоху «волюнтаризма», снимался в начале «застоя», тогда же был запрещён, перележал на полке и «стагнацию», и «ускорение-гласность», и смерть аж четырёх Генсеков КПСС, и при пятом был — изувеченный, резаный-перекроенный! — допущен к зрителям уже совсем другого поколения накануне развала СССР.Речь пойдёт о фильме «Житие и вознесение Юрася Братчика», он же — «Евангелие от Иуды», он же — «Христос приземлился в Гродно».
Наберите около восьми утра его телефон — не домашний, там давно нет, давно ушёл на работу, обязательно пешком — а служебный, с большим количеством цифр «8»: директор и художественный руководитель Государственного концертного оркестра Беларуси, всем известного «АБ», уже в офисе. И если ему ещё не испортили настроение, а нервничает и пребывает в состоянии обиженного почти постоянно, то можете быстро решить с ним несложные вопросы. Потому что уже с восьми утра начнутся запланированные визиты. Побудем рядом — зримо и незримо, — и станет ясно: какой он, МИХАИЛ ФИНБЕРГ, одиночка в людском водовороте — с рассвета до полуночи.
«Иногда на то, чтобы восстановить историческую справедливость, уходят десятилетия. Пострадавшие люди часто не доживают до этого момента, но их потомки продолжают верить и ждать, что однажды настанет особенный день, и правда будет раскрыта. И души их предков обретут покой…».
"Великий человек, яркая личность, Божий дар Беларуси" - так Михаила Николаевича Пташука называли еще при жизни наши современники и с любовью отмечали его уникальный вклад в развитие отечественного, российского и мирового кинематографа. Вклад, требующий пристального внимания и изучения. "И плач, и слёзы..." - автобиографическая повесть художника.
Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.