Кремлевское золото - [57]

В истории исчезновения части коллекций русского ювелирного искусства были замешаны многие банки, фирмы, частные лица. Но, как считает А. Мосякин, главную роль в этом деле сыграл Арманд Хаммер, который с 1924 г. возглавлял в СССР концессию по производству и сбыту канцелярских товаров и представлял интересы 38 американских компаний и фирм.

Из записки Ленина, которую он направил членам ЦК 14 октября 1921 г.:

«Рейнштейн сообщил мне вчера, что американский миллионер Хаммер, русский родом… дает миллион пудов уральским рабочим на очень льготных условиях… с приемом уральских драгоценностей на комиссию для продажи в Америке. В России находится сын (и компаньон) этого Хаммера, врач, привезший Семашко в подарок хирургических инструментов на 60 тыс. долларов. Этот сын был на Урале с Мартенсом и решил помочь восстановить уральскую промышленность. Доклад сделает вскоре Мартенс официально. Ленин».

Таким образом, возникла концессия «Аламерико», которой Ленин придавал огромное значение. Председателем правления концессии стал Юлиус Хаммер, а его секретарем и помощником — сын его Арманд. Концессия занималась разработкой Алапаевского асбестового рудника на Урале. О бескорыстном подвиге русских по происхождению американцев по восстановлению экономики в СССР речь, конечно, не шла. Хаммеры подошли к делу серьезно. И первой ласточкой советско-американских торговых отношений явилась поставка хлеба для голодающих Урала и Поволжья. А зимой 1921—22 гг. русская пушнина, кожа и черная икра были обменены на доллары, и пароходы с американской пшеницей стали прибывать в Петроград.

Но вскоре на рынках Амстердама и Антверпена стали также появляться русские бриллианты. Местные дельцы сразу сделали предположение, что это, возможно, часть российских коронных драгоценностей. Затем через антикварный магазин в Стокгольме была реализована партия гобеленов, ковров и фарфора, а также других произведений искусства из национализированных частных собраний.

Надо заметить, что подобными предметами антиквариата в те годы было забито все: торговые лавки, гостиницы, рестораны и барахолки. Свою первую покупку Хаммеры сделали на барахолке, где за трешку купили прекрасное блюдо из царского сервиза, изготовленного на Императорском фарфоровом заводе. Обедая как-то в одной из петроградских гостиниц, они обнаружили ценнейший банкетный сервиз Николая I, датированный 1825 г., который находился в общем пользовании. Директор ресторана жаловался, что тарелки весьма не практичны и легко бьются. Арманд предложил ему взамен новый фаянсовый столовый набор. Обмен состоялся. Примерно, таким же образом к Хаммерам попал и известный сервиз Николая II «Птицы», первоначально состоявший из шести тысяч предметов, на изготовление которого ушло около шести лет. Потом к их приобретениям добавились картины, иконы, произведения прикладного и ювелирного искусства. Через несколько лет 30-комнатный особняк Арманда Хаммера на Садово-Самотечной улице превратился в настоящий музей.

Детом 1928 г. Арманда Хаммера посетил известный нью-йоркский антиквар Е. Сахо, который был очень заинтересован романовскими сокровищами. Он предложил Хаммеру партнерство, и тот ответил, что «справится у своих друзей в Советском правительстве, которые намекали ему, что он сможет их вывезти, если заплатит пошлину». В скором времени между Хам-мером и правительством большевиков состоялось соглашение, по которому одна сторона передавала свою карандашную фабрику в обмен на предоставление второй стороне права на вывоз и продажу в Америке произведений искусства.

Однако, из-за «великого биржевого кризиса» альянс с Сахо не состоялся. Братья Хаммеры решили действовать самостоятельно. Весной 1931 г. через галерею Уоллес Дэй они выставили небольшую коллекцию севрских фарфоровых ваз, фламандских гобеленов, обеденных сервизов, люстр, мебели, кружев, часов и картин. Но им крупно не повезло: аукцион принес организаторам лишь 69136 долларов. Понимая, что при правильном ведении дела этот бизнес может оказаться весьма прибыльным, они решили на этом не останавливаться. Был разработан блестящий ход: распродать ювелирные изделия через обычные универсальные магазины. Затем были разосланы письма директорам крупнейших американских универмагов, в которых предлагалась сорокапроцентная скидка от реальной цены. И после этого начались для многих тогда непонятные метания Хаммеров между Америкой, Европой и Россией. Юлиус Хаммер заявлял, что ему необходимо посетить Москву, чтобы «уладить дела фамильной карандашной концессии и приобрести антиквариат и произведения искусства для галереи Эрмитажа на углу 3-й Восточной и 52-й стрит в Нью-Йорке». Такого музея в природе не существовало, но зато по этому адресу располагался фамильный хаммеровский антикварный магазин.

Вскоре у Хаммеров появился надежный друг — парижский маршал Александр Шаффер, которому Арманд оформил визу в Советский Союз. И теперь уже тот начал совершать челночные рейсы через океан, посещая музеи Ленинграда и Москвы. В 1934 г. он устроил собственный аукцион «Русские императорские сокровища», а в 1937 г. — выставку своих приобретений, которая затмила даже хаммеровскую.