Крах политической доктрины императора Павла I, или Как нельзя управлять страной - [60]
Исходя из вышеизложенного, понятно, что первой политической силой, предложившей свой вариант пути развития и реформирования страны в начале XIX в., стали вчерашние руководители заговора против императора Павла I: П.А. Пален, Н.П. Панин и др. Свои идеи они пытались реализовать и в ходе самого переворота, а затем в первые месяцы правления Александра I. Несмотря на то что П.А. Пален фактически «предоставил» Александру I престол, он не стал доверенным лицом монарха. Поэтому, чтобы закрепиться у власти, он решил добиться высокой государственной должности, благодаря которой мог бы влиять на реальную политику. Как жаловалась Е.И. Нелидова своему другу барону Гейкингу: «Ему [то есть Палену] мало, что он был зачинщиком заговора против своего благодетеля и монарха; он еще хотел управлять государством как премьер-министр»[262]. Вполне вероятно, именно с этой целью П.А. Пален содействовал учреждению 26 марта 1801 г. Непременного совета, куда кроме него вошли также Платон и Валериан Зубовы. Всего в совете первоначально было 12 человек. Функции этого государственного учреждения были разъяснены в «наказе». Непременный совет учреждался для «рассмотрения и уважения дел государственных». Совет ни в коей мере не ограничивал власть императора: «Он не имеет действия внешнего, не входит ни в какие распоряжения по части исполнительной… никаких указов от себя и от имени своего не издает… силы другой не имеет, кроме силы совещания». Однако данные совету законосовещательные функции были необычайно велики. Предметом обсуждения в совете могло являться «все, что принадлежит до государственных постановлений, временных или коренных и непреложных». Коренными законами считались те, которые давались «на все времена», например, Жалованные грамоты[263]. Фактически Непременный совет был создан для разработки проектов реформ, но в первые месяцы его существования там рассматривались текущие дела по вопросам внутренней и внешней политики. Вполне вероятно, что Пален, содействуя учреждению Непременного совета, видел в нем наследника Верховного тайного совета XVIII в., в рамках которого действовал А.Д. Меншиков, выступая от лица Екатерины I и Петра II, которые управлять сами не могли. Кажущаяся нерешительность Александра I ввела в заблуждение опытного царедворца. Так, 30 марта Совет собрался на экстренное совещание, чтобы решить вопрос о мирном договоре с Англией. Было решено отправить П.А. Палена в Ревель с мирной декларацией, которую он должен был вручить английскому адмиралу Паркеру. В случае неудачи мирных переговоров граф Пален предложил организовать оборону балтийского побережья. Когда 7 апреля пришло известие, что английским флотом была предпринята бомбардировка Копенгагена, император Александр высказал сомнение в необходимости мирных соглашений. Но Совет единодушно высказался за мир, и Александр I сразу же отступил[264]. Этот эпизод является хорошим примером того большого влияния, которое имели руководители заговора в первые месяцы правления Александра. Но внешняя политика в России всегда была прерогативой монарха.
Тем не менее, несмотря на все вышесказанное, положение вчерашних руководителей заговора было очень сложным, а участь, по сути дела, предрешена. Еще в начале июня 1801 г. граф П.А. Пален занимал ключевые посты в государстве: он был членом Непременного совета, членом Коллегии иностранных дел, петербургским военным губернатором. Ему были подчинены все военные силы и полиция Петербурга. Кроме того, он состоял в должности управляющего гражданской частью в Эстляндской, Курляндской и Лифляндской губерниях. 3 июня 1801 г., буквально за две недели до полной отставки, на него было возложено управление гражданской частью в Петербургской губернии. Однако его реальное положение было шатким. Как записал Ланжерон со слов великого князя Константина Павловича, «он [Пален] слишком злоупотреблял своей властью, он чересчур долго третировал своего государя, как ребенка… Пален заставил себя бояться, не заставив полюбить»[265].
У графа Палена не было влияния и поддержки среди аристократии и гвардейского офицерства. Первые считали, что он сделал «грязную работу» и теперь должен сойти со сцены, дабы не компрометировать императора Александра. Например, граф С.Р. Воронцов, считавший свержение Павла I спасением России от неминуемой гибели, писал своему брату вице-канцлеру А.Р. Воронцову, что он желал устранения Павла I, но обстоятельства, которые сопутствовали событию, внушали ему крайнее отвращение. Далее, он высказывает удивление, что духовный отец этого преступления П.А. Пален не отдаляется от двора. Более того, он выразил опасение, что чрезмерное влияние Палена может иметь для России дурные последствия, она станет «une seconde Perse»
