Котнэппинг - [75]

— Темпл? — продолжила она, и старик замолчал. — Даже имя Маеви вернулось. Раньше я так и говорила — Маеви, но теперь-то я знаю, как правильно: Мэви!

— К чему ты клонишь? — спросила Лорна. — Ты намекаешь, что одна из нас — дочка Джиллхоли, изменившая имя?

— Иногда имя изменяется само. Ты знаешь, что множество кельтских имен являются вариантами друг друга? Возьмем самое простое, английское имя Джон. Шотландец скажет “Ян”, ирландец — “Иоайн”. Произнесите его, только быстро и слитно, не так, как мистер Джаспэр — “И-о-ай-н”, словно читая каждую букву отдельно, а вот так: “Йон”. Уэлши*, кстати, пишут это имя точно так, как мы привыкли произносить: “Оуэн”.

Присутствующие сначала замерли, а затем сразу все обернулись и посмотрели в одну сторону.

Тишина продолжалась, пока Оуэн Тарп не развел руками, подтверждая слова Темпл.

— Я не думал, что меня поймают, — произнес он, — и уж, во всяком случае, не предполагал, что меня выдаст имя. Ну, по крайней мере, я рад, что Па не дожил до этого.

Пока он говорил, полицейские бросились к нему. Он не сопротивлялся и позволил надеть на себя наручники. Один из полицейских быстро оттарабанил правило Миранды[81], странно звучавшее в стенах Часовни Нерушимых Уз.

— Живенькая панихидка получилась у Честера. Ни за что не согласилась бы ее пропустить, — Клаудиа Истербрук встала и разгладила свою красную юбку. — Я полагаю, остальные могут быть свободны?

Молина кивнула. Темпл наблюдала, как присутствующие поднимаются, странно потерянные и как будто смущенные. Кроме Клаудии. Она прошествовала к выходу впереди Авенюра с его спутницей и Эрнеста Джаспэра. Больше никто не ушел. И никто не смел встретиться глазами с Тарпом, кроме Темпл.

— Хоть вы и пытались меня убить, мне… жаль, что так вышло.

Тарп горько усмехнулся:

— После Честера я не собирался больше никого убивать. Это был рефлекс: убийца должен заботиться о собственной шкуре и свободе. Как выяснилось, я не умею этого делать. — Он повернулся к Лэньярду Хантеру: — Однако я умею заботиться о своей работе. Если ты хоть одним своим корявым пальцем прикоснешься к моей истории, я тебя засужу по самое не балуйся.

— У вас теперь будет много времени для писательства, — заметила Ровена Новак задумчиво. — А я счастлива буду рассказать вам все, что знаю, для вашей книги.

— Слушай, — обратилась к Темпл Лорна Фенник с некоторым трепетом. — Как ты догадалась, что его псевдоним — это ключ к разгадке?

— Любая творческая личность хочет, чтобы его или ее труд стал известен публике под каким-нибудь уникальным именем. Джиллхоли — не лучшее имя для обложки, слишком длинное, слишком местечковое, слишком болезненное для Йона Джиллхоли. Поэтому он выбрал фамилию Майклз в качестве одного из псевдонимов. В конце концов, он был сыном Майкла, правда? Еще он использовал более привычную нашему слуху уэлшскую версию своего настоящего имени: в одном случае как имя, в другом как фамилию. Что касается фамилии Тарп — она содержит слово “harp”, то есть “арфа”. Арфа — это метафора ирландского барда, сочиняющего баллады. Годами он играл в игры со словами, и они, наконец, привели меня к его прошлому.

Темпл повернулась к Лэньярду Хантеру:

— Помните, когда мы с вами ужинали, вы сказали одну очень важную вещь: лучшая ложь — это правда, которую никто не воспринимает всерьез. Вы никогда не попадетесь на обмане и при этом введете окружающих в заблуждение. Псевдонимы Оуэна Тарпа одновременно и скрывали, и увековечивали его прошлое. Честер Ройял ничего не заподозрил. Оуэн создал множество характеров за время своей долгой писательской карьеры. Но его настоящий персонаж, который не менялся все эти годы, был подросток, мать которого безнаказанно лишили жизни. Этот персонаж и убил Честера Ройяла.

— Ну, примерно похоже, — сказал Тарп, не поворачивая головы. Он не собирался ни с кем делиться своими чувствами, долгой и горькой историей своей одержимости. Возможно, он берег их для книги. И, очень может быть, даже для фильма.

— Ну, а что насчет котнэппера? — лейтенант Молина все еще ждала, сложив руки на груди, и выглядела не слишком впечатленной.

— Как вы и предполагали, лейтенант, похищение Бэйкера и Тейлора было диверсией, устроенной Тарпом, чтобы отвлечь внимание ААК и прессы от смерти Ройяла. Но мы с Эмили Эдкок не купились на это и не стали обнародовать пропажу котов. Тогда он оставил на моем столе письмо с требованием выкупа, надеясь, что я запаникую и брошусь всем рассказывать. Вместо этого Эмили опустошила свою карточку “Американ Экспресс” и заплатила выкуп, чем еще больше нарушила его планы. Тогда он пообещал вернуть котов, чтобы заманить меня в пустой павильон и, может быть, как-нибудь заткнуть мне рот. Мне кажется, он не хотел меня убивать, а надеялся еще больше все запутать. Но, может быть, я ошибаюсь.

Тарп промолчал.

— А что там с женщиной, которая забрала выкуп? — осведомилась Молина. — Хотя это и не такое уж большое преступление, но все же она замешана и находится на свободе. Кто она и где эти деньги?

Темпл неловко пожала плечами:

— Я же не оракул, лейтенант. Всего я не знаю. Надо оставить что-то и на долю полиции. Возможно, он просто нанял ее для этой цели, как я, например, наняла О’Рурка. Желаю удачи в поисках, если, конечно, Тарп не расскажет вам, кто она.