Косарев - [5]
Теперь Косарева определили учеником электромонтера. Саша радовался: это уже была дорога к современной рабочей квалификации!
Вскоре радость сменили огорчения. Среди монтеров процветал худший вид мастеровщины.
— Сашка, крой за политурой! Сашка, взболтай поли->ТУРУ — выпить хочется! — орали мастера. В минуты пьяного разгула собравшиеся к монтерам кулацкие сынки (их много тогда скрывалось на заводах, спасаясь от мобилизации в армию) подначивали:
— Новичков «крестить» пора! Крестить…
«Монтеры и механики, — вспоминал Саша, — в жестяной ковш наливали воды, под ковш пускали конец провода под током. В воду бросали пятачок и говорили: «Доставай!» Вы когда-нибудь испытывали эту боль? Нет?! Поверьте на слово, она ужасна».
Война намного ухудшила и без того бедственное положение трудящихся, особенно молодежи.
С фронтов приходили тревожные вести, похоронки. На фабрику возвращались рабочие — теперь инвалиды войны. Вокруг них собирались группами, обсуждали события на фронтах и в стране, рассказывали, что не поддался московский пролетариат шовинистическому угару; у многих в памяти жил случай, как рабочие разогнали на Симоновой слободе манифестацию, направлявшуюся на торжественный молебен «за здравие царя и воинства». Трехцветный флаг империи Романовых симоновцы разорвали, а царские портреты втоптали в грязь:
— Будет и на нашей улице праздник…
«ТАК ЧЬЯ ЖЕ ОНА — РЕВОЛЮЦИЯ-ТО?»
…В новый, 1917 год Россия вступала истерзанной кровопролитной империалистической бойней. Хозяйство разрушено. Положение трудящихся стало еще более невыносимым.
Новый год начался бурно, активными выступлениями пролетариата. 9 января рабочие колонны, как полки, поднявшиеся в наступление, двинулись к центру города — на Театральную площадь. Сашка Косарев вместе с благушенскими ребятами перебегал от одной колонны к другой. Взрослые рабочие меж собой говорили: «Жив наш лозунг-то; поди, с четырнадцатого года не вспоминали его, а тут сам собой на память пришел: «Мы живы, горит наша алая кровь огнем неистраченных сил!»
Но в тот день полиция разогнала колонны людей, а пролетарские окраины Москвы долго еще не успокаивались, гудели. Потом как будто замерли в тревожном ожидании.
Через двадцать дней рабочие передавали из рук в руки листовку Московского областного бюро Центрального Комитета РСДРП и Московского комитета партии. Ее долгожданные слова обжигали сердца, возбуждали радость: «Товарищи! В Петербурге революция. Бросайте работу! Все на улицы! Все под красные знамена революции! Выбирайте в Совет рабочих депутатов! Сплачивайтесь в одну революционную силу!»
«В тот день, — вспоминала мать Косарева, — на московских заводах началась забастовка. Саша вместе с тремя коммунистами фабрики… бросил работу и закричал своим звонким голосом: «Кончай работу, выходи во двор, хватит работать на буржуев, хватит набивать их карманы!» Сам побежал, а за ним и другие рабочие. Я тоже выбежала во двор, подбежала к нему и ну давать ему подзатыльники. «Что кричишь, — говорю ему, — с ума сошел, тебя с фабрики выгонит хозяин». А здесь на грех и правда оказался хозяин, но он уже ничего не мог сделать с толпой рабочих, выходивших из цехов».
— Знамя! Красное знамя несите! — крикнул кто-то.
Но знамени не было.
Один из взрослых рабочих подтолкнул Сашу:
— Видишь флаги на заводоуправлении? Тащи их сюда!..
Косарев схватил близлежащую стремянку и стремглав бросился к зданию заводоуправления, у входа в которое сникли полотнища трехцветного флага самодержавной России — три полосы: синяя, белая и красная… Вырвав древко из гнезда, Саша ловким движением оторвал синюю с белой. Осталась красная. «Вот оно — знамя! — крикнул Косарев и стал передавать одно полотнище за другим в руки подоспевших рабочих.
— Ну, Александра, и парень у тебя вырос — ловкий. сообразительный…
Мать, возбужденная от событий, стояла рядом с подошедшим к ней сыном. Хотела было потрепать его вихрастую голову, да куда там — парня и след простыл. Он уже бежал по фабричным закоулкам: «Бросай работу! В Питере революция, царя сбросили!»
Революция в Петрограде подняла и Москву.
Снова рабочие двинулись к центру города. В рядах пролетариев гордо шествовал и Саша Косарев. Шли по знаменитой Владимировке, собирались толпой на Рогожско-Сенной площади и Симонов Камер-Коллежском валу. Кто-то запел:
И снова продолжали шествие. Проходя мимо Таганской тюрьмы, кричали: «Политическим свободу! Революция!» Не ведали, что в одиночных камерах этой тюрьмы сидел когда-то Л. П. Радин, автор песни русских революционеров, что сегодня у них на устах. А песня в тот день вместе с потоком людей разливалась и крепла, нарастала и ширилась:
Вскоре восторженно-радостное настроение сменилось первыми тревожными известиями о суровых реалиях классовой борьбы. Группы встречных рабочих передавали:
— У Яузского моста фараоны преградили нам путь. Только не сробели мы, пошли на них стенкой. А помощник пристава выстрелил в Астахова с Гужона…
— В Лариона Тихоновича, что ли?
— В него…
«Несколько лет я состояла в эзотерическом обществе, созданном на основе „Розы мира“. Теперь кажется, что все это было не со мной... Страшные события привели меня к осознанию истины и покаянию. Может быть, кому-то окажется полезным мой опыт – хоть и не хочется выставлять его на всеобщее обозрение. Но похоже, я уже созрела для этого... 2001 г.». Помимо этого, автор касается также таких явлений «...как Мегре с его „Анастасией“, как вальдорфская педагогика, которые интересуют уже миллионы людей в России. Поскольку мне довелось поближе познакомиться с этими явлениями, представляется важным написать о них подробнее.».
Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.
Книга рассказывает о жизни и главным образом творческой деятельности видного советского авиаконструктора, чл.-кор. АН СССР С.А. Лавочкина, создателя одного из лучших истребителей времен второй мировой войны Ла-5. Первое издание этой книги получило многочисленные положительные отклики в печати; в 1970 году она была удостоена почетного диплома конкурса по научной журналистике Московской организации Союза журналистов СССР, а также поощрительного диплома конкурса Всесоюзного общества «Знание» на лучшие произведения научно-популярной литературы.
Опираясь на публикации в прессе и интервью с теми кто знает Мадонну или работал с ней, известный американский журналист, автор биографий-бестселлеров, нарисовал впечатляющий непредвзятый портрет феноменальной женщины и проследил историю ее невероятного успеха. Эту биографию можно с полным правом назвать «В жизни с Мадонной».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.