Король-Солнце - [23]

Следует сказать, что Атенаис отнеслась ко всему довольно спокойно. В маленькой глупой девочке она не видела серьезной соперницы и даже помогала ей в вы­боре бальных туалетов. Ей нравилось видеть, как него­довала госпожа Мснтенон по поводу новой влюбленно­сти короля. В письме маршалу Ноэлю Атенапс вскользь упомянула, что Людовик посещает ее теперь только дважды в день, что ее вполне устраивает. Лучше видеть его реже, но в дружеской обстановке, чем встречаться чаще и скандалить. Но когда Фонтанж стала герцоги­ней, ярость Монтеспан была беспредельной. Дело в том, что сама она эту привилегию королевской фаворитки так и не получила, потому что ее муж наотрез отказал­ся принять титул герцога. Чтобы умилостивить подругу, король назначил госпожу де Монтеспан смотрительни­цей королевского двора при королеве. Эго была самая почетная женская должность при дворе.

13 марта 1679 года в Париже при выходе из церкви была арестована мадам де Вуазен. Лтенаис де Монтеспан скоропалительно покинула двор и отсутствовала всего день или два, по всей видимости, встречаясь с госпожой Филастр, которая была настоящей колдуньей. Она посвяти­ла своего ребенка дьяволу и собственноручно убила его. Филастр обеспечила Лтенаис порошками Гале.

ЯД

Так он узнал ужасную тайну.

Вольтер

Годы, предшествовавшие 1682-му, когда король объявил Версаль официальной правительственной ре­зиденцией, были полны событий, оказавших на цар­ствование Людовика существенное влияние. Очередной роман короля был в полном разгаре, влияние мадам де Ментенон на нравственность Людовика начало давать свои плоды. Король приступил к «обращению иновер­цев в истинную веру», другими словами, начал пресле­дование французских протестантов. Таким образом, стала обнажаться существовавшая в стране зловещая связь между «низами» и «верхами».

Казалось, что весь воздух Франции пропитан ядом. Когда в страшных муках умерла Генриэта, первая дама королевства, многие справедливо или несправедливо ре­шили, что она была отравлена. Затем скончался отрав­ленный женой шеф парижской полицией Добре; вслед за ним при таинственных обстоятельствах ушел из жиз­ни другой высокопоставленный полицейский чин. В те дни было трудно доказать, что причиной смерти стал яд, так как не существовало методик его выявления. Представленные в качестве доказательства порошок или жидкость проверяли на собаке, и, если животное поги­бало, средство объявлялось ядовитым. Одновременно медики старались найти верное противоядие. Их изоб­ретения тестировались на преступниках, приговоренных к смертной казни, причем делалось это только с согла­сия последних. В случае успеха им обещали свободу. Обыч­но подопытные умирали в страшных муках. Несмотря на очевидную неэффективность противоядий, в них продолжали верить. Чаще всего в качестве яда исполь­зовали мышьяк и сурьму. Как правило, эти вещества вводили вместе с клизмой, которая в те годы часто при­менялась в качестве профилактики переедания. А еще могли пропитывать одежду мышьяком, в результате чего возникали симптомы, сходные с сифилисом. Хотя та­кой способ отравления не всегда приводил к роковому исходу, человек в любом случае был дискредитирован.

В 1676 году состоялся суд над маркизой де Бренви- льер. Эта тихая и скромная женщина была известна сво­ими добрыми делами. Поскольку в обществе ее все зна­ли, дело получило широкую огласку. Маркиза отравила собственного отца. На протяжении восьми месяцев ста­рик умирал мучительной смертью. То же маркиза про­делала со своими двумя братьями и готовилась отпра­вить на тот свет мужа. К счастью для него, любовник и сообщник жены, нс желая связывать судьбу с женщи­ной такой же испорченной, как он сам, каждый раз, когда маркиза подсыпала мужу яд, давал жертве проти­воядие. В результате маркиз выжил. Вскоре выяснилось, что мадам де Бренвпльср отравила еще несколько не­винных людей, которых навещала в госпитале якобы из благих побуждений, а на самом деле испытывала на них различные противоядия. Маркиза под страшными пыт­ками во всем призналась. На ее судебном процессе и казни присутствовал почти весь цвет высшего общества. Перед смертью маркиза сказала, что считает неспра­ведливым, что она одна понесет суровую кару, поскольку подобными делами занимаются почти все представите­ли света, когда им это нужно. Преступницу обезглави­ли, а затем предали огню. «Таким образом, — писала мадам де Севинье, — мы все теперь вдыхаем се».

После Добре пост шефа полиции достался Ла Рей­ни, который как нельзя больше подходил для данной должности. Незаурядного ума, богатый, с изысканны­ми манерами, он был типичным представителем адми­нистрации Людовика XIV. Король всецело доверял ЛаРейни и возлагал на него большие надежды. Положение шефа полиции давало ему возможность оказывать влия­ние на представителей высшего класса и безраздельно властвовать над простыми смертными. Но Ла Рейни ста­рался не злоупотреблять своим положением и не при­чинять людям зла, за что его высоко ценили и почитали. За тридцать лет пребывания на высоком посту глава па­рижской полиции сотворил со столицей чудо, очистив ее от скверны в буквальном и переносном смысле. По­лучив в наследство от предшественника грязный сред­невековый город, рассадник заразы и порока, Ла Рей­ни превратил его в образцовый город, в котором действовала хорошо отлаженная система правопорядка. Глава столичной полиции с состраданием относился к убогим, нищим и бродягам и делал все возможное, что­бы облегчить их существование. Он открыл приюты для подкидышей, до этого младенцев обычно подбрасыва­ли в храмы или оставляли на видном месте прямо на улице, где они чаще всего умирали от холода. Ла Рейни охранял протестантов и их церкви от преследования со- седей-католиков. Шеф полиции был большим библио­филом и коллекционировал греческие и латинские ру­кописи, с которыми любил работать.