Контроль особых посещений - [12]

— Слушай, Коса, ну, посоветовать больше действительно нечего… Людей Кол не любит, нелюдей тоже, сам при этом — злой, как пёс!.. Никого вообще в грош не ставит и ничего не боится. Не пытайся что-то ему показать или доказать: получится — Колу будет на это плевать, а ошибёшься — в зверинце окажешься… Так яснее?

— Да, Кокон. Спасибо! — Кира просунула руку через решётку.

— Удачи! — рукопожатие Каренко было крепким, ладонь — горячей и жёсткой.

Он вернулся на койку и сел, снова уткнувшись в смартфон.

— Пока, — попрощалась Кира, но Кокон не ответил.

Из-под воротника его рубашки вывалилась куколка мотылька и повисла, качаясь, на тонкой нитке.

Кира окинула взглядом ряд соседних боксов: три пустующих, но, по распоряжёнию сверху, уже готовых принять «неблагонадёжных выдр», в числе которых может… нет, не может! — она костьми ляжет, но сюда не попадёт! — и один занятый Сим-Симом, он за время разговора с Каренко так и не появился. Надо бы спросить, скоро ли его отпустят, вдруг удастся всё-таки повидаться, — подумала Кира, направляясь к комнате для персонала. Но дверь оказалась заперта, на стук никто не отозвался, и Кира вышла из зоны для людей-выдр, решив зайти в ту часть, что предназначалась для исследования псов.

Несмотря на инструкцию, предписывающую выдрам немедленно убивать щенка, если есть хоть малейшая вероятность не вытащить дикого дусима, не говоря уж о выросшем псе, ОКОП периодически оставлял диких оборотней в живых, отлавливая для изучения. Но обычных выдр к поимке никогда не привлекали. Если щенок уже стал псом, то ручной дусим, если не доводить до перевёртыша, с ним уже не справится. Ловить такого оборотня-зверя — дело сухарей, групп захвата и спецтехники, так что Кира не знала: есть кто-нибудь в зоне псов или нет. Начальство не считало нужным посвящать рядовых сотрудников в подробности не касавшихся их секретных спецопераций…

Едва Кира вошла в помещение с вольерами для диких животных, как её ручной подселенец дёрнулся, сразу почуяв неподалёку дикаря. Придавив Дуса, она остановилась возле крайней камеры. Жалюзи во всю переднюю стену — в двух других, пустых, вольерах поднятые вверх — здесь были опущены, скрывая то, что происходило внутри, за решёткой, но оттуда слышалось шуршание и доносился явственный запах псины. Наверное, это тот пёс, что два полнолуния назад вырвался в город и загрыз человека, подумала Кира, подходя к решётке вплотную.

Внезапный, резко смявший жалюзи, удар с внутренней стороны бокса заставил её отшатнуться.

— Кто-о-о т-у-у-т, — низко и протяжно раздалось из вольера, — кт-о-о ту-ут, кто тут?

После пяти лет с лишним лет в ОКОПе напугать Киру было не так-то просто, но от этого зловещего шёпота даже у неё по спине побежали мурашки. Кто это?! Как такое может быть?! Псы не владеют речью, это невозможно в принципе!.. Они что, запихнули сюда человека?.. Но голос, сила! — всё это не походило на человеческое, а главное — Дус! Дус точно чувствовал чужака — на придавленных выдрами подселенцев, даже если эти выдры здорово «подмокли», он так не реагировал!

Тот, кто стоял по ту сторону решётки, отступил от стенки и жалюзи расправились.

— В-вы-ы-ыдра, выдра, — провыл он. — Убиййца!

— Ты… ты можешь говорить? — поражённо пробормотала Кира, давя прущего на контакт Дуса.

— Настанет и твой черёд! — полоски жалюзи раздвинулись, и через образовавшуюся щель выглянул не человеческий, а звериный, похожий на волчий, глаз. — Настанет!

Дальше по коридору хлопнула дверь, заставив повернуться на звук. Из комнаты дежурного вышел человек в белом халате и, заметив посетительницу, быстро направился в её сторону.

— Здравствуйте, вы кто?

— Лейтенант Косулина, — ответила Кира и, достав удостоверение, повернулась обратно к боксу: глаз исчез, жалюзи распрямились, и за ними царила полная тишина.

— А что вам, Кира Витальевна, тут, в нашем крыле, надо? — без обиняков спросил человек в белом халате, возвращая ей документ.

— А-а… — Кира замялась, вновь посмотрев на жалюзи — из комнаты по-прежнему не раздавалось ни звука.

— Что? — дежурный нахмурился.

— Да ничего… Я просто приходила к друзьям в соседнее отделение, Каренко застала, а Симоняна нет, и врача я там тоже не нашла. Подумала, может, он здесь и подскажет…

— Нет здесь вашего врача. Все врачи сейчас на консилиуме.

— А вы, собственно, кто? — поинтересовалась Кира, глядя дежурному в глаза. — Как ваша фамилия?

— Майор Сметанкин, — он достал удостоверение, но в руки не отдал, открыв и показав издали.

— Первое подразделение? — удивилась Кира. Подразделение за номером один было управляющим центром ОКОПа и контролировало остальные подразделения, определяя политику и стратегию работы всей спецслужбы. — А что случилось?

— У вас нет полномочий для получения этой информации, — ответил майор и показал рукой в коридор: — Вас проводить?

— Подождите, вы сказали: все врачи на консилиуме. Что за консилиум и почему тогда Симоняна нет в боксе? Он что, тоже на этом консилиуме?

— Повторяю: у вас нет полномочий. Прошу на выход!

Кира поняла, что добром от этого Сметанкина ничего не добиться, а устраивать разборки сейчас, когда у самой всё висит на волоске, не с руки.