Контрабандисты Гора - [57]

— Вы приняли меня на работу, — напомнил я Тиртаю.

— Я решил, что Ты можешь оказаться полезным, — пожал он плечами.

— В чём я мог бы быть полезнее любого другого? — полюбопытствовал я.

— У тебя есть определённые навыки, — намекнул Тиртай.

— Найдётся много тех, кто мог бы исполнить песню стали лучше меня, — заметил я.

— Не думаю, что так уж много, — не согласился со мной он. — Я мог бы, Тэрл Кабот, командующий тарновой кавалерией, и, несомненно, несколько других, но не столь многие, как Ты тут прибедняешься.

Мне мало что было известно о тарновой кавалерии, разве что то, что она была сформирована и всё ещё находилась в стадии обучения неподалёку от тарнового лагеря. Мне казалось, что тарны были бы полезны для патрулирования реки, но, конечно, не кавалерия такого масштаба.

— Два статерия золотом, — хмыкнул я, — слишком высокая цена за один меч.

— Согласен, — кивнул Тиртай.

— Следовательно, — констатировал я, — в это вовлечено нечто большее.

— Разумеется, — признал он.

— За всё время, что мы здесь, это — первый раз, — сказал я, — когда Вы сочли целесообразным разыскать меня.

— Я не забыл о тебе, — усмехнулся мужчина.

— Так что же должны были купить, заплаченные мне деньги? — спросил я.

— Острый глаз, быструю руку, конечно, — ответил он.

— Но и что-то большее, — добавил я.

— Конечно, — не стал отрицать мой собеседник.

— И моя каста имеет некоторое отношение к этим вопросам, — предположил я.

— Твоя, и возможно касты некоторых других, — намекнул он.

— Я — простой Торговец, — сказал я.

— Работорговец, — оправил меня Тиртай.

— Торговец, — настаивал я.

— Полагаю, — хмыкнул он, — это просто вопрос товаров того или иного вида, с которым можно иметь дело.

— Конечно, — согласился я.

— Однако, — продолжил Тиртай, — рискну предположить, что добыча некоторых товаров является более рискованным предприятием, по сравнению приобретением других, и что приобретать, и особенно, обрабатывать, владеть, командовать, дрессировать и продавать некоторые товары более приятно, чем другие.

— Несомненно, — не мог не согласиться я.

— Нетрудно предположить, что от представителей такой касты можно было бы ожидать храбрость и, возможно, готовность, при определённых условиях, пойти на риск, и возможно, серьёзный риск, если в поле зрения появляется цель, способная оправдать принятие такого риска. Многие предполагают, что представитель такой касты должен уметь планировать и выполнять планы, или, если это покажется рациональным, отступить от плана, или даже внезапно изменить или отменить свои планы, и даже уйти, чтобы запланировать снова. Такой человек должен быть не только смелым, но и тонким и проницательным, умеющим понять ценность уловки, удивления, терпения, осмотрительности, умения хранить тайну.

— Возможно, вам стоило бы поговорить со мной более откровенно, — намекнул я.

— Вполне возможно, я здесь именно для этого, — улыбнулся Тиртай.

— Ну так, говорите, — предложил я.

— Мы ожидаем верности, — предупредил он.

— Мы? — переспросил я.

— Да, — кивнул мой наниматель.

— Я взял оплату, — напомнил я.

— И что как не золото является лучшим гарантом преданности?

— Как правило, — осторожно согласился я.

— И очень многого другого, — добавил Тиртай.

— Часто, — поддержал я.

— Мы ожидаем, — сказал он, — что Ты будешь в состоянии сохранить конфиденциальность, и сможешь хорошо решить определённый задачи, которые тебе можно было бы поручить.

— Возможно, — кивнул я.

— Причём без колебаний, без торга, не задавая вопросов и не интересуясь причинами.

— Возможно, — повторил я.

— Торговец, — усмехнулся он, — человек, которого должна интересовать только прибыль.

— Как правило, — пожал я плечами.

— А речь может идти о большой прибыли, — намекнул мой собеседник.

— Вот это уже интересный разговор, — хмыкнул я.

— Я, конечно, надеюсь, — сказал он, — что Ты не из тех глупцов, которые верят сказкам и вранью.

— Сказкам и вранью? — не понял я.

— Например, сказкам о чести, — пояснил Тиртай.

— Я тоже надеюсь, — поспешил заверить его я, — что я не глупец.

— Тебе ведь известно о вешках, — сказал он, — которыми отмечен периметр лагеря.

— Конечно, — кивнул я. — Их назначение нам ясно дали понять, сначала на берегу, а позже в лагере.

Это были вбитые в землю, тонкие палки, около ярда высотой, с небольшим лоскутком ткани, привязанной к каждой из них. Они были установлены через каждые несколько ярдов, или около этого. Никому не разрешалось, без разрешения и сопровождения выходить за границы, отмеченные этими вешками. Периметр охраняли ларлы. Обычно их выпускали ночью. Это были звери обученные искать, выслеживать и нападать на любого, кто мог бы оказаться настолько глупым или неосторожным, чтобы покинуть лагерь без разрешения или сопровождения. Животные реагировали на определённые сигналы, связанные с едой, причём эти сигналы время от времени менялись. Те, кто знал эти сигналы, пребывали в определённой безопасности. Животных иногда отзывали, даже ночью, в их нормальное время патрулирования, если границы по той или иной причине следовало открыть. Безусловно, о том, когда ларлов должны были выпустить, знал крайне ограниченный круг лиц. Это могло произойти как ночью, так и днём, тем не менее, как предполагалось, что их выпускали как правило по ночам, вероятно, потому что дезертиры чаще всего решались совершить свой опрометчивый поступок под покровом темноты. Хотя я часто слышал их в лесу во время движения нашей колонны через лес к тарновому лагерю, я ни разу не видел их. В любом случае, насколько я знал, нашей колонне они не угрожали. Безусловно, мы придерживались особой тропы, одной из нескольких, как я понял, ведущих в тарновый лагерь от побережья.