Кому же верить? Правда и ложь о захоронении Царской Семьи - [126]

Шрифт
Интервал

Авторитет Юровского как для Радзинского, так и для Рябова – бесспорен. Приводя «записку Юровского» в журнале «Родина», Рябов, после некоторых размышлений, удовлетворённо заканчивает: «И ещё, подумал я: могила Романовых – не миф, она существует реально. Существует, мы не сомневались – зачем Юровскому лгать? Его записка не предназначалась для всеобщего сведения». Для Радзинского «записка» – также основополагающий документ: «Дело о семье бывшего царя Николая II закрывает навсегда все догадки и споры, ибо “Дело” заканчивается той самой “Запиской” – несколькими страничками машинописного текста – рассказом главного участника событий, Я. Юровского». Правда, по поводу принадлежности «Записки» Радзинский высказывает и некоторую непонятность: «Всё, что случилось, – пишет он, – в ту ночь, которую он считал исторической, Юровский изложил в памятной записке, которую составил через два года. “Записка” с чьей-то правкой карандашом и вставками на полях тем же карандашом. Карандаш поблёк и, видимо, был старательно обведён чернилами, чёткий почерк, знакомый почерк “человека с бородкой” (Юровского)». Далее: «И вот передо мной лежит записка, составленная со слов Якова Михайловича Юровского». И всё же: «Изложенная» Юровским или «составленная со слов» Юровского? «С чьей-то правкой» или правка «знакомым почерком» самого «человека с бородкой»?


VI. Противоречивость «Записки» Я.М. Юровского

Но вернёмся к тому, как сам «главный участник» повествует о последней картине сокрытия тел. «…С Алексеем сожгли фрейлину. Потом похоронили тут же под костром останки», то есть хотя и не дотла, но сожгли. Останки двух сожжённых тел пока не обнаружены. Сожгли довольно быстро. Половина пятого утра 19 июля «машина застряла окончательно. Оставалось не доезжая шахт хоронить и жечь». Сожгли, похоронили тут же под костром, «тем временем вырыли братскую могилу. Часам к 7 утра яма была готова».

Вся процедура от размышлений, принятий решений до сжигания двух трупов с захоронением, разведением нового костра, рытьё ямы и прочее, заняло времени от половины пятого до семи утра – два с половиной часа. Вполне естественно, что для тех, кто согласен с выводом следствия Соколова и профессора Пагануцци, что костры горели непрерывно 48 часов, не представляется убедительным утверждение о том, что одиннадцать тел нельзя сжечь на кострах. «Ясно, что если на труп человека употребить 16 кг кислоты, да ещё останки при этом сжечь, обливая бензином, то можно представить, что от них останется» (Буранов, Хрусталёв).

Неубедительными представляются объяснения Юровского о появившейся необходимости вывоза тел от шахты у Ганиной Ямы в другое, более надёжное место. Главная причина по Юровскому заключена в том, что поблизости обнаружилось постороннее лицо, которое могло что-то увидеть. Юровский опасался, что это лицо разболтается и, тем самым, наведёт на след. Он также недоволен выбранным местом. Ему оно как бы совершенно ранее не было знакомым. Юровский ещё по дороге спрашивает Ермакова: «Далеко ли место им избранное?», а потом, когда прибыли, ругается, что это место «ни к чёрту не годится для нашей цели». Но ведь из следствия Соколова известно, что Юровского дважды видели в районе шахт за несколько дней до расстрела. «Он это место нашёл вместе с Ермаковым. Есть показания свидетелей» (О. Платонов). В другом месте Платонов пишет: «Юровский готовился к убийству тщательно. 11 июля он вместе с Ермаковым бродит возле деревни Коптяки в районе Ганиной Ямы, подыскивая место для тайного захоронения. 15 июля Юровского встречают в этих же местах ещё один раз. П. Войков подготавливает серную кислоту, керосин, спирт, сукно для заворачивания трупов, привлекается специалист по сжиганию, некто чекист Павлушин».

Отказавшись от урочища Четырёх Братьев, «найденного Ермаковым», Юровский вывозит трупы, как предполагается, в более надёжное место. Стечение обстоятельств, однако, не даёт осуществить последний план, и захоронение приходится предпринять прямо на дороге, которая ведёт в деревню Коптяки, на открытом месте, вблизи железнодорожного переезда. В отличие от урочища, дорога не блокирована; Юровский об этом не упоминает. Два с половиной часа жгут трупы, копают при свете дня (в июле самые короткие ночи, уже к пяти утра солнце восходит), охрана, как на Ганиной Яме, не расставлена, всадники не окружают кольцом «тайное место». Обитатели переезда не вызывают волнения у Юровского, хотя известно последнему, что в домике у переезда есть люди. Проводя следствие, Соколов допросил путевого сторожа, который показал, что был свидетелем каждого прохождения грузовика. Первый раз, 17 июля, он проснулся от «шума грузовика» и видел, как тот направился в сторону Коптяков. 18 июля, по словам путевого сторожа, в разное время прошло два грузовика с бензином, тоже на Коптяки. Ему даже налили бутылку бензина. О последнем путевой сторож сказал: «Около 12 часов ночи по дороге из Коптяков прошёл через наш переезд грузовой автомобиль. Должно быть, тот самый, который прошёл из города ночью. Там в логу у них автомобиль застрял. Кто-то из них взял из нашей ограды шпал и набросал там мостик».


Рекомендуем почитать
Заяшников Сергей Иванович. Биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации

Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.


Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Русская книга о Марке Шагале. Том 2

Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).