Коммуналка - [14]
— Бери его, Гончаров, под мышки!.. Помаленьку, помаленьку…
— Петька, выскочи — машина не идет?.. Освещение выключили опять — энергию экономят, сволочи…
— Панечка, Зиночка, Анфисочка, вы его за ноги… и… взяли…
— Владычица, Троеручица!..
— Ты, Игнатьевна… опоздала с Богом-то. С Богом-то ты… милая… опоздала.
— Эх, судьба-индейка, жизнь-копейка… Густера мы все, густера… Ерши, красноперки…
— От сумы да от тюрьмы…
— Вот она, смертушка-то. Простая-то какая.
— Да, може, жив исчо парень-та!.. Жив!.. А вы ево уж — отпели, панихидщики…
— Не дышит, бабушка.
— Клади сюда… Осторожно…
— Холодный.
— Чудеса бывают…
— Не бывает.
— Господи, прими его душеньку грешную… Мать-то есть аль нет — куды сообщать…
— Че машины эти совецкие!.. Ни милиции, ни врачей!.. Спят, што ль?! Либо едят… Только б не работать!..
— Галка, Петька, брысь… Нечего вам тут глядеть…
— Мамка, а дядю Степана спасут?..
— Саньку, Саньку наперво спасайте… Саньку не провороньте…
— Санечка!.. Деточка… Не вцепляйтесь так в него… Отвернитесь… Все будет хорошо, сейчас “Скорая” приедет…
— Александра, на воды.
— Теть Сань… Вы только не плачьте, теть Сань!.. Вашему ребеночку это вредно…
— Саня… Уйди, не гляди…
— Тихо. Отойдите все. Гляньте — Старуха в углу. Вся в золотой парче. Лицо коричневое. Она в нашей квартире не живет. Тихо. Санька-то… на нее глядит. Глаз с нее не сводит. Тихо! Мы все — лишние тут. Старуха-то на Саньку как глядит. Отойдите все… отступите на шаг… Тихо!.. Санька на колени перед Степаном опускается. В головах у него садится. Старуха сверкает в нее из коричневых морщин пустыми глазами. Золотая парча на костлявых плечах трещит беззвучно. Тихо! Санька руки поднимает над шевелящимся животом. Над телом Степана. Санька в пустые глаза Старухи глядит. Санька белее молока, белее вьюги. Санька последнюю свою песню поет, сумасшедшую песню. Тихо! Не песня это, а плач. Плакать нельзя нам было долго, вечно. Запрещено. Но сломал ветер засовы, запоры. Плачь, Санька! Плачь, Итальянка! Плачь, портниха копеешная! Плачь, родная! Ты сумасшедшая уже, страшиться нечего, любить некого. Ребенок твой радуется в животе, на волю просится. Плачь! Старуха-то глядит жадно, пристально — слушает, хорошо ли ты поешь, сладко ли плачешь… Тихо! Все отошли, отступили. Попроси хорошенько ее, Старуху, Царицу, поплачь, потрудись — может, она и тебя пожалеет, и сынка твоего…
— ПРОСИТЬ НЕЧЕГО. Я ЕЕ, САНЬКУ, ДАВНО ПРИСМОТРЕЛА.
— Чем же она тебе приглянулась?
— ВСЕХ, КОГО ТАК ПЫТАЕТ ЛЮБОВЬ ЗДЕСЬ, ТАМ — Я БОГАТЫМИ ДАРАМИ ДАРЮ.
— Ее — возьми!.. Мальца — оставь…
— ЕЙ ДА СТЕПАНУ ТАМ БЕЗ СЫНА ГОРЬКО БУДЕТ. А Я ИМ ТАМ И СВАДЕБКУ СПРАВЛЮ.
— Санька!.. Отбеги скорей от Степки!.. Глянь, Анфиса, — у нее волосы дыбом встали!..
— Не трогай ее, Паня. Она свою последнюю волю изъясняет. Молись за нее… за Саньку нашу, дуру!.. крепко зажмурясь…
— Киселиха… Ты каки молитвы знашь?..
— Богородице, Дево, радуйся! Благодатная Марие, Господь с Тобою… Благословенна Ты в женах и благословен плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших… Аминь.
ПЛАЧ САНЬКИ НАД ТЕЛОМ СТЕПАНА
Что это — странная игрушка, магический талисман, тайное оружие?Таинственный железный цветок — это все, что осталось у молоденькой дешевой московской проститутки Аллы Сычевой в память о прекрасной и страшной ночи с суперпопулярной эстрадной дивой Любой Башкирцевой.В ту ночь Люба, давно потерявшая счет любовникам и любовницам, подобрала Аллочку в привокзальном ресторане «Парадиз», накормила и привезла к себе, в роскошную квартиру в Раменском. И, натешившись девочкой, уснула, чтобы не проснуться уже никогда.
В танце можно станцевать жизнь.Особенно если танцовщица — пламенная испанка.У ног Марии Виторес весь мир. Иван Метелица, ее партнер, без ума от нее.Но у жизни, как и у славы, есть темная сторона.В блистательный танец Двоих, как вихрь, врывается Третий — наемный убийца, который покорил сердце современной Кармен.А за ними, ослепленными друг другом, стоит Тот, кто считает себя хозяином их судеб.Загадочная смерть Марии в последней в ее жизни сарабанде ярка, как брошенная на сцену ослепительно-красная роза.Кто узнает тайну красавицы испанки? О чем ее последний трагический танец сказал публике, людям — без слов? Язык танца непереводим, его магия непобедима…Слепяще-яркий, вызывающе-дерзкий текст, в котором сочетается несочетаемое — жесткий экшн и пронзительная лирика, народный испанский колорит и кадры современной, опасно-непредсказуемой Москвы, стремительная смена городов, столиц, аэропортов — и почти священный, на грани жизни и смерти, Эрос; но главное здесь — стихия народного испанского стиля фламенко, стихия страстного, как безоглядная любовь, ТАНЦА, основного символа знака книги — римейка бессмертного сюжета «Кармен».
Русские в Париже 1920–1930-х годов. Мачеха-чужбина. Поденные работы. Тоска по родине — может, уже никогда не придется ее увидеть. И — великая поэзия, бессмертная музыка. Истории любви, огненными печатями оттиснутые на летописном пергаменте века. Художники и политики. Генералы, ставшие таксистами. Княгини, ставшие модистками. А с востока тучей надвигается Вторая мировая война. Роман Елены Крюковой о русской эмиграции во Франции одновременно символичен и реалистичен. За вымышленными именами угадывается подлинность судеб.
Название романа Елены Крюковой совпадает с названием признанного шедевра знаменитого итальянского скульптора ХХ века Джакомо Манцу (1908–1991), которому и посвящен роман, — «Вратами смерти» для собора Св. Петра в Риме (10 сцен-рельефов для одной из дверей храма, через которые обычно выходили похоронные процессии). Роман «Врата смерти» также состоит из рассказов-рельефов, объединенных одной темой — темой ухода, смерти.
Ультраправое движение на планете — не только русский экстрим. Но в России оно может принять непредсказуемые формы.Перед нами жесткая и ярко-жестокая фантасмагория, где бритые парни-скинхеды и богатые олигархи, новые мафиози и попы-расстриги, политические вожди и светские кокотки — персонажи огромной фрески, имя которой — ВРЕМЯ.Три брата, рожденные когда-то в советском концлагере, вырастают порознь: магнат Ефим, ультраправый Игорь (Ингвар Хайдер) и урод, «Гуинплен нашего времени» Чек.Суждена ли братьям встреча? Узнают ли они друг друга когда-нибудь?Суровый быт скинхедов в Подвале контрастирует с изысканным миром богачей, занимающихся сумасшедшим криминалом.
На рынке в южном городе мальчик по имени Исса встречает купцов. Купцы с караваном путешествуют по Азии. Они берут с собой в далекий путь отрока: мальчику хочется увидеть дальние страны. Два тысячелетия спустя в морозной таежной Сибири, в Иркутске, живет человек. Он уже стар, прошел афганскую войну. Врачи говорят ему, что он проживет недолго. И он решает совершить последнее паломничество к озеру детства — к нежно любимому Байкалу. Незадолго до ухода из дома старик побывал на органном концерте. Музыка, что играла молодая органистка, перевернула ему душу.