Комедии - [4]

Члены семьи драматурга на похоронах не присутствовали. За гробом Фаркера шли его верные друзья — актеры лондонских театров, никогда не унывающее племя лицедеев, для которых «бедолага Джордж» навсегда остался жить в героях своих остроумных и веселых комедий.

«Офицер-вербовщик» и «Хитроумный план щеголей» — лучшие комедии Фаркера. Остроумие, комедийный блеск, юмор, ирония, сочные, ярко вылепленные характеры — все это щедро представлено драматургом, все призвано создать реалистическую комедию, верно отражающую современное ей состояние мира.

В атмосферу веселья и смеха читатель погружается, как только открывает первые страницы «Офицера-вербовщика», — на рыночной площади ловкий и смекалистый сержант Кайт вербует в гренадеры. Уж и мастер он на цветистые речи да на хитрости разные! А что делать? Иначе никого не завербуешь. Весельем пронизаны все сцены, где капитан Плюм встречается со своей возлюбленной Сильвией. Их диалоги — словно бой на рапирах: удар, еще удар, временное отступление, ловкий выпад, снова атака. А чего стоит сцена, где пройдоха Кайт, выдавая себя за астролога, предсказывает простодушным горожанам их будущее! Тут уж комических ситуаций, задора, страсти к розыгрышу хоть отбавляй!

Но Фаркер не только смешит. Сквозь смех то и дело прорываются нотки осуждающие, сатирические, «колкие». Фаркер-офицер отлично знает жизнь. Он умен, наблюдателен, этот лейтенант, приехавший однажды в Шрюсбери вербовать солдат для королевской армии, вот уже который год ведущей разорительную войну. Разве может он не понимать всю жестокость законов о принудительной вербовке? Разве может не видеть, как с помощью обмана и мошенничества людей насильно заставляют служить королеве? Закон гласит: «…рекрутировать здоровых мужчин, не имеющих определенных занятий и видимых средств к существованию…» Boт и решает сержант Кайт (с полного на то согласия судьи и капитана Плюма) забрать в солдаты «честного малого», шахтера: ведь он работает под землей, а следовательно, не имеет «видимых» средств к существованию.

Кто побогаче, тот откупится от армии: даст взятку судье да капитану. Ну а беднякам что делать? Порой и они находят выход: «Уж так мы договорились, — доверительно сообщает суду подружка шахтера, — он будет звать меня женой, чтоб меня за шлюху не считали, а я его — мужем, чтоб ему в солдаты не идти».

Шахтер, проститутка, кузнец, мясник, деревенский парень Буллок и его сестра Рози, сержант и капитан королевской армии… Кем населил Фаркер свою комедию? Не часто доводилось английскому зрителю начала XVIII столетия встречаться с такими героями. После светских остроумцев, щеголей и кутил Лондона — простые люди маленького захолустного города. К провинции у Фаркера особое отношение, исполненное доверия, уважения. По замечанию литературного критика и поэта Ли Ханта, читая пьесу, «вы словно вдыхаете чистый, свежий, бодрящий воздух далекого захолустного местечка». И люди в этом местечке, как убедительно доказывает Фаркер, выше душой и чище нравом, чем лондонский свет, откуда брали своих героев Этеридж, Уичерли, Конгрив или Ванбру. Неверно было бы, однако, полагать, что эти комедиографы никогда не «опускались» до изображения провинциального быта и жизни: Уильям Конгрив, например, знакомит нас в «Двоедушном» с «удивительным обществом» — лордом и леди Тачвуд и их окружением; в «Неисправимом» Джон Ванбру, современник Фаркера, приводит нас в дом сэра Танбелли Кламзи, где мы встречаемся с его женой и дочерью. Но характеры этих провинциалов, выписанные сочно и ярко, наделены лишь отрицательными чертами. Тупость, обжорство, леность ума, узость интересов — вот что в первую очередь типично для «провинциальных аристократов» — четы Тачвуд.

Иное дело у Фаркера. Судья Баланс, его дочь Сильвия, шропширский джентльмен мистер Уорти — люди умные, образованные, по-своему интересные. Нет, Фаркер далек от мысли идеализировать своих провинциалов, рассказывает он о них с уважением, порой с мягким юмором, но всегда с каким-то внутренним чувством признательности. Благодаря Фаркеру, как тонко подметил один из исследователей его творчества, Уильям Арчер, английская комедия начала XVIII века вырвалась из узкого, замкнутого круга фешенебельных гостиных и кофеен Лондона и перекочевала на рыночные площади, проселочные дороги, в дом сквайра, в зал суда.

Воздух провинции словно облагораживает героев Фаркера, смягчает их душу, делает людьми гуманными, способными откликнуться на чужую беду. За бравадой и дерзостью капитана Плюма скрывается доброе сердце: «Ей-богу же, я не такой непутевый, как думают, — признается он Сильвии. — Я просто люблю привольное житье, а людям кажется, что это разврат. Ведь они судят но видимости: им не вера в бога нужна, а набожность…» Сколько общего окажется впоследствии у капитана Плюма с другим героем английской литературы, добрым малым Томом Джонсом, главным персонажем романа Генри Филдинга «История Тома Джонса найденыша», написанного четыре десятилетия спустя.

Умная, энергичная и смелая Сильвия не имеет ничего общего с «городскими» героинями Уичерли или Конгрива. Перед нами женщина благородная, волевая, борющаяся за свое счастье, лишенная, по словам Плюма, «притворства, неблагодарности, зависти, корыстолюбия, спеси и тщеславия, которые столь свойственны ее сестрам». Не случайно так часто литературоведы сравнивают Сильвию с Виолой и Розалиндой, героинями комедий Шекспира «Двенадцатая ночь» и «Как вам это понравится». Сильвия — воплощение деятельного начала в жизни. Задорная, остроумная, она не хочет стать женой-рабыней, беспрекословно подчиняющейся воле мужа. Капитану Плюму она станет другом, будет равноправной участницей всех семейных дел и затей, вместе с мужем будет «все утро носиться под звуки охотничьего рога, а весь вечер — под звуки скрипки».