Колебания - [120]
Роман остановился на этой торжественной ноте. От верхнего до самого первого ряда прокатилась неравномерная волна аплодисментов; отдельные голоса потонули в общем гомоне. В одно мгновение все поднялись со своих мест слаженным, будто отрепетированным движением, и, вливаясь тонкими ручейками рядов в основной поток, заполнивший лестницу, постепенно схлынули, точно отлив, обнажив песчаный рельеф длинных деревянных парт. Ещё секунду назад они сидели, замерев, вглядываясь неподвижными глазами в казавшееся им странным лицо лектора, задумавшись о его словах, — но в один неуловимый миг, лишь почувствовав, что продолжения уже не будет, что была произнесена последняя фраза, они поднялись, будто по сигналу, и заспешили к выходу, как и происходит всегда. И только в самом низу у дверей, в маленьком закутке, будто бы случайно задержалось несколько человек; туда плеснул поток, ударив в узкий выход.
Яна осталась одна, а вокруг пустел коридор и горели неровным светом жёлтые старые лампы над закрытым буфетом. Яна удивлённо оглянулась по сторонам, не находя никого. Она видела, как Лера, сидевшая у самого прохода, только лишь кончилась лекция, поднялась и, будто тень, проскользнула вниз; затем волна подхватила Яну и Лизу и понесла туда же, разделив.
Оказавшись в коридоре, Яна не обнаружила ни Леры, ни Лизы. На секунду ей странным образом показалось, будто и лекция была сном. Кто-то остался ещё в аудитории, и Яна заглянула туда, — но среди тех, кто обступил Романа с вопросами, не нашлось ни одного знакомого ей лица; всё это были люди, любящие обступать с вопросами кого бы то ни было. Роман стоял, окружённый ими, и говорил что-то — невозмутимо спокойный, сдержанно-уверенный. Яне не хотелось подходить к нему — её отпугивала трудность находить общий язык с людьми, слишком похожими в чём-то на неё; Роман был в себе, он этим напоминал Яне её саму; его уверенность в каждом слове и холодность к окружающим, встретив неуверенность и мягкость Яны, оттолкнули бы двух этих людей друг от друга и развели в бесконечно далёкие стороны, несмотря на кажущуюся, потенциальную возможность глубинного понимания.
Холмикова Яна в аудитории не заметила. Лиза не ответила на несколько долгих звонков, но Яна отчего-то не удивилась этому. В задумчивости она направилась в сторону гардероба и выхода, и неясное волнение, вызванное лекцией, росло в её душе. Ей захотелось найти Леру, с которой они, прерванные лекцией, не успели поговорить. Тысячи мыслей и причудливых образов проносились перед мысленным взором Яны. Всё, что рассказывал Роман, — о музыке ли, о поэзии, об изменившемся восприятии мира — было хорошо знакомо ей и прежде; и оттого она так волновалась — Яна увидела, что во всех своих догадках и размышлениях интуитивно следовала по верному пути. Не только она одна рассуждала подобным образом о явлениях современности, — но и человек, преподающий на кафедре философского факультета, но и, видимо, многие другие люди. Эта мысль захватывала её, мысль-потребность принадлежать чему-то, быть частью чего-то большего, быть деятелем, творить. Яна вспоминала его слова — о мозаике, о начале чего-то нового, о способности увидеть мир под другим углом, достигнуть иных вершин — и сильнее, чем когда-либо, чувствовала свою связь с тем временем, в котором родилась. Она и всегда, несмотря на все безумства и ужасы XXI века, видела кругом бесчисленные предпосылки для прекрасного, фантастического будущего — и верила в него, и ей бывало иногда жаль, что она родилась как бы лишь на заре того века, в который человечество достигло определённого технологического прогресса. Как изменится этот бесконечно дорогой её сердцу мир через сотню и двести лет? Она склонна была видеть мир полным боли, окрашенным в серый, — но сквозь это всегда мерещилось ей как бы радужное свечение — уверенность в чудесах будущего.
Девятнадцатилетний Фёдор Кумарин живёт в небольшом сибирском городке. Он учится в провинциальном университете, страдает бессонницей, медленно теряет интерес к жизни. Фёдор думает, что вокруг него и в нём самом существует лишь пустота. Он кажется себе ребёнком, который никак не может повзрослеть, живёт в выдуманном мире и боится из него выходить. Но вдруг в жизни Фёдора появляется девушка Алиса, способная спасти его от пустоты и безумия.
В повести «Ана Ананас» показан Гамбург, каким я его запомнил лучше всего. Я увидел Репербан задолго до того, как там появились кофейни и бургер-кинги. Девочка, которую зовут Ана Ананас, существует на самом деле. Сейчас ей должно быть около тридцати, она работает в службе для бездомных. Она часто жалуется, что мифы старого Гамбурга портятся, как открытая банка селёдки. Хотя нынешний Репербан мало чем отличается от старого. Дети по-прежнему продают «хашиш», а Бармалеи курят табак со смородиной.
Учительница английского языка приехала в США и случайно вышла замуж за три недели. Неунывающая Зоя весело рассказывает о тех трудностях и приключениях, что ей пришлось пережить в Америке. Заодно с рассказами подучите некоторые слова и выражения, которые автор узнала уже в Калифорнии. Книга читается на одном дыхании. «Как с подружкой поговорила» – написала работница Минского центра по иммиграции о книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…