Клетка для сверчка - [38]

Теперь он обращался к Александре, с трудом выносившей острый взгляд его разных глаз — выпученного и полуприкрытого. Казалось, на нее смотрят сразу два человека. Художница старалась отвечать хладнокровно, но в ее голосе не было уверенности, за что она на себя злилась.

— Я знаю этого человека не первый год, — сказала Александра. — У него хорошая репутация.

— А! — раздраженно взмахнул крошечными кистями рук Полтавский. — Репутация! У всех жуликов отличная репутация, уверяю вас. Честному человеку репутация ни к чему.

И, повернувшись к Елизавете Бойко, молча оглядывавшей кабинет, спросил тоном капризного ребенка:

— Сделка не состоится, если я не ошибаюсь?

— Ничего не поделаешь, Леонид Борисович, — угодливо пролепетала та. — Разве что четки найдутся…

— Такие вещи сами собой не теряются и не находятся! — по-прежнему раздраженно оборвал он посредницу. — Что же, я так и уеду с пустыми руками?

— А вот какой прекрасный туалетный набор. — Бойко указала на одну из раскрытых коробок. — Редкая сохранность! Начало девятнадцатого века, черепаховый панцирь, серебро с чернью… Прелестный рисунок, вы не находите?

Брезгливо отставив мизинец в сторону, Полтавский двумя пальцами извлек из коробки гребень, затем флакон для одеколона, рассмотрел на свет, понюхал, пощелкал ногтем, лизнул. Пожал плечами и пробурчал:

— Я не очень-то люблю черепаху, ее столько подделывали еще тогда… Массовый товар. Надо соскабливать и поджигать, а у меня сейчас нет настроения возиться. Я рассчитывал на эти четки! Ладно, возьму на экспертизу, если все хорошо, пришлю деньги. Вот, через Елизавету.

Галерист сделался крайне неприветлив. Бойко бросилась упаковывать туалетный набор. Ольга смотрела на все происходящее молча, никак не изъявляя согласия или протеста. Александра не вмешивалась. Ее не покидало чувство иллюзорности того, что творилось вокруг. «Как в дурном сне, все идет наперекосяк, и ты понимаешь, что это сон, надо бы проснуться, но… Не получается!»

— Значит, мы поехали, — понизив голос, обратилась Бойко к Александре. — Ты там выясни все-таки, что случилось с четками. Вещь стоит два миллиона минимум!

— А четки были застрахованы? — внезапно спросил Полтавский, устремляя на Александру свой загадочный взгляд.

— Да, конечно, — торопливо ответила она, злясь на себя за то, что волей-неволей впала в услужливый тон, бессознательно копируя интонации Бойко.

— Срок страховки еще не истек? — теперь он обращался к Ольге.

— Я посмотрю договор… — с запинкой вымолвила та.

— Так давайте посмотрим! — воскликнула Бойко. — Боже мой, и вы так спокойны! Я бы уже с ума сто раз сошла!

Все спустились вниз, и Ольга протянула Бойко лежавшие на буфете бумаги, которые передал ей на прощание Игорь. Бойко мгновенно просмотрела их и, найдя нужный пункт, удовлетворенно закивала:

— Вот, это то, что надо! К счастью, страховой полис не связан со временем и местом аукциона! Он выдан на месяц, это минимальный срок, кажется. Четки все еще застрахованы на случай порчи или утраты, так что поторопитесь заявить в полицию! А уж там разберутся, когда они пропали!

Она вновь зашуршала бумагами и произнесла уже без воодушевления:

— А вот это вы зря подписали, не убедившись в целостности всех лотов. Хоть самое ценное стоило бы проверить! Вы расписались в том, что получили все предметы в целости. Это будет использовано против вас, разумеется. Придется объяснять полиции, каким образом четки могли пропасть у вас дома, на глазах, в сущности. Аукционный дом ваших претензий не примет, вы сами подтвердили, что претензий нет.

Ольга смотрела на нее темным затравленным взглядом. Казалось, она не понимает ни слова. Александра вмешалась:

— Лиза, четки не могли пропасть здесь, пойми! После того, как привезли коробки, в доме не было посторонних.

— Были! — свистнул Полтавский почти весело. — Мы же приехали! Но мы все время сидели внизу, с вами, а четки были наверху, как я понимаю?

— Грузчики могли взять? — обратилась Александра к Ольге.

— Исключено, — почти шепотом ответила та. — Я все время была с ними, показывала, куда ставить коробки. И коробки, снятые с аукциона, принесли последними. Их принес в дом ваш знакомый. Я ему только сказала, чтобы поставил их отдельно от других, на стол в кабинете, на втором этаже. Он пошел туда один.

Перед Александрой словно вспыхнула далекая фосфорическая зарница, осветившая темное небо до самой глубины облаков. Она вновь увидела Игоря, входящего в дом со стопкой последних коробок. На крыльце стояла Ольга, охранник запирал кузов фургона, шофер, открыв дверь кабины, негромко говорил по телефону. Гроза приближалась. За черным лесом, поглотившим горизонт, низко, тяжело катился гром. «Игорь провел в доме совершенно один несколько минут. Он принес последние коробки, среди которых была коробка с четками. У него был клиент, готовый заплатить за четки любые деньги, а я отказала. Но это невозможно!» Последняя мысль, отчаянная и беспомощная, ей самой показалась неубедительной. «Это возможно, и это могло случиться! — говорила другая часть ее сознания, рассудочная и чуждая эмоциям. — И это случилось».

— Понятно, — многозначительно произнесла Бойко. — Ушлый парень. Увел четки и дал владелице подписать документ, что она получила все свои вещи обратно.