Киевские митрополиты между Русью и Ордой (вторая половина XIII в.) - [35]
Монгольское вторжение на Русь имело самые печальные последствия для древнерусской государственности и местной церковной организации. Разрушение целого ряда городов, гибель значительного числа представителей правящего княжеского рода, материальный ущерб и потери населения в значительной мере изменили политическую и религиозно-административную ситуацию на Руси. Древнерусская церковь в полной мере ощутила на себе результаты произошедших перемен. Из Киева исчез, вероятнее всего, бежал, митрополит Иосиф, а новый первосвятитель так и не был назначен, что привело к разрыву значительной части канонических связей между епископскими кафедрами, и к едва ли не полной дезорганизации системы церковного управления. Во Владимире погиб епископ Митрофан, а черниговский епископ Порфирий пережил плен. Более счастливой оказалась судьба Ростовского архиерея Кирилла, счастливо избежавшего столкновения с монголами. Громадное потрясение испытала и политическая система Руси. Погибла значительная часть представителей правящей династии и элит, являвшихся собственниками и донаторами большей части древнерусских храмов и монастырей домонгольского периода. Последнее не только привело к усложнению отношений в кругу знати, но и значительно ухудшило материальное положение кафедр и фактически остановило церковное строительство.
Монгольское вторжение совпало с осложнением церковных отношений и в иных политических центрах, возникших после захвата Константинополя сельджуками и перемещения престола вселенских патриархов в Никею. Новый предстоятель для Киева так и не был поставлен. В результате на Руси пробовали решить эту проблему самостоятельно. Источники позволяют говорить, по крайней мере, о трех кандидатах. Во-первых, это Петр Акерович, русский архиепископ, участник Лионского собора, вероятно, ставленник Михаила Черниговского, во-вторых, это галичский епископ Иосаф, выдвинутый частью южнорусского епископата. Однако в развернувшейся политической и церковной борьбе первосвятительский престол достался выдвиженцу Даниила Романовича Галицкого, вероятнее всего его доверенному лицу, печатнику, будущему митрополиту Кириллу II.
Прежде власть киевского митрополита гарантировалась помощью великих князей. Однако в 40-е годы XIII в. развернулась борьба за киевское наследие между черниговской, галицко-волынской и владимирской княжескими ветвями, в результате которой, победа досталась Ярославу Всеволодовичу, влияние которого на южной Руси оставалось сугубо номинальным. Здесь по-прежнему власть находилась в руках влиятельного и авторитетного Даниила Галицкого. Для сохранения единства русской церковной организации киевский митрополит был вынужден искать новые формы поддержания святительской власти. Ими стали регулярные путешествия-объезды лояльных епископских центров. Началось установление отношений с различными княжескими ветвями. Важным достижением стало укрепление добрых отношений с Ордой, организация Сарайской епископии, получение ярлыка, уравнивавшего положение первосвятителя с великим князем, и выведение церкви из-под налогообложения новых властей Руси. Удалось пресечь излишнюю самостоятельность Ростовского святителя в его отношениях с монголами. Существенным достижением необходимо считать проведение собора 1273(4) г. и канонические реформы митрополита Кирилла. При всей своей неоднозначности решения собора фактически констатировали новые административные возможности митрополита, расширившего свою власть над иными архиереями и инициировавшего процесс унификации церковного права.
Глава 3.
Состояние митрополичьей кафедры и церковной организации на Руси во второй половине XIII в.
3.1. Влияние Орды на каноническо-правовой статус митрополита и русской церкви во второй половине XIII в.
Вопрос о влиянии Орды на правовую традицию Древней Руси не нов и имеет большую историю исследования. Он нашел свое отражение как в общих трудах по истории России[396], так и специальных научных исследованиях, посвященных непосредственному влиянию монголо-татар на разнообразные стороны жизни Руси: ее культуру, экономику, политику, повседневность, право и государственность в целом[397]. Мнения об интерпретации сообщений о содержании, принципах, качестве и последствиях этого влияния разнятся от сугубо «отрицательных» оценок до неоднозначных и даже «положительных» выводов. Особого внимания заслуживает цикл трудов Льва Николаевича Гумилева, связавшего данные влияния с своеобразным этно-географическим положением Руси[398]. Кроме этого тема культурно-политического и правового влияния Орды на Русь затрагивается или присутствует не только в специальных, но и в обзорных исследованиях, а также в трудах, посвященных более позднему периоду истории тюркских государств, сформировавшихся на обломках Монгольской империи и Золотой Орды[399]. В современных исследованиях тезис о принципиальном влиянии Орды на княжеское право и принципы государственного устройства не вызывает сомнения[400]. Следовало бы ожидать, что подобное же существенное воздействие ордынская администрация должна была оказать и на формирование канонических норм и традиций православной церкви.
В монографии на основе совокупности русских и иностранных источников исследуется одно из основных направлений внешней политики России в период, когда происходило объединение русских земель и было создано единое Русское государство, — прибалтийская политика России. Показаны борьба русского народа с экспансией Ливонского ордена, сношения Новгорода, Пскова, а затем Русского государства с их основным торговым контрагентом на Западе — Ганзейским союзом, усиление международных позиций России в результате создания единого государства.
Книга посвящена одной из самых драматических страниц русской истории — «Смутному времени», противоборству различных групп служилых людей, и прежде всего казачества и дворянства. Исследуются организация и требования казаков, ход крупнейших казацких выступлений, политика правительства по отношению к казачеству, формируется новая концепция «Смуты». Для специалистов-историков и широкого круга читателей.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Настоящая книга охватывает три основных периода из боевой деятельности красных Таманских частей в годы гражданской войны: замечательный 500-километровый переход в 1918 г. на соединение с Красной армией, бои зимой 1919–1920 гг. под Царицыном (ныне Сталинград) и в районе ст. Тихорецкой и, наконец, участие в героической операции в тылу белых десантных войск Улагая в августе 1920 г. на Кубани. Наибольшее внимание уделяется первому периоду. Десятки тысяч рабочих, матросов, красноармейцев, трудящихся крестьян и казаков, женщин, раненых и детей, борясь с суровой горной природой, голодом и тифом, шли, пробиваясь на протяжении 500 км через вражеское окружение.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.