Кенесары - [31]

Воинская администрация тем временем и все те, кто был ответственным за укрепление Оренбургского края, — это и Пограничная комиссия по управлению казахами, и дистаночные линейные начальники, и чиновники по отдельным и особым поручениям — все они вели между собой секретную переписку, чтобы постоянно знать о положении дел в степи и во что бы то ни стало ликвидировать разбойничьи шайки, чтобы, наконец, Кенесары и его сообщники полностью покорились Оренбургской администрации. И потому применялись и карательные меры, и дипломатические шаги.

Осенью 1839 года Кенесары и его отряды напали на один из аулов, подчиненных Чубаркульскому пикету, где находился и казачий отряд. Нападавшие разорили аул и угнали значительное количество скота. Хозяин аула, зажиточный казах Текебай Кобедин, просил покровительства властей.

Такие нападения повстанцев не были единичными, хотя и не носили системного характера. Что ж, война есть война, и не всегда являлись справедливыми действия повстанцев, но таковы были обстоятельства.

Вместе с тем к 1840 году обстоятельства сложились иначе. В начале 1840 года Кенесары Касымов получил, наконец, амнистию. И в определенной степени это означало, что его признают теперь владельцем, непокоренным, мятежным, но все-таки владельцем. Во-вторых, в начале 1840 года в степях Казахстана, в особенности в районе Улутау, появляются те, кто был вместе с его отцом. В 1840 году погиб его отец Касым Абылаев, султан Абылаев, как писалось в официальных документах.

Отец Кенесары Касым Абылаев, конечно, тоже был фигурой, довольно значимой в борьбе против Оренбургской и Западно-Сибирской администраций. Кроме того, Касым Абылаев вел борьбу за создание независимого Казахстана не только против царских властей, но и против тех султанов, которые сотрудничали с администрациями и были передаточным звеном между колониальной администрацией и эксплуатируемым народом. И именно в семье Касы-ма Абылаева жил и воспитывался Кенесары Касымов. И потому, конечно, гибель отца вызвала у него массу эмоций и негодования. И, кроме того, он стал действительно готовиться к борьбе против хивинцев и кокандцев.

Внезапное нападение ташкентского бека на Касыма, отца Кенесары, сделало свое дело. Мирные переговоры, которые вел Кенесары с Оренбургской администрацией, в какой-то степени увенчались успехом. В начале 1840 года было подписано перемирие как со стороны Кенесары, так и со стороны генерал-губернатора В. А. Перовского. Конечно, Перовский прекрасно понимал, что после такого разорительного хивинского похода, который был им совершен так неудачно зимой 1839/40 года, необходимо было успокоить каким-то образом Оренбург, а также, с другой стороны, степь.

Председатель Оренбургской пограничной комиссии Гене обратился со специальным письмом к Кенесары, в котором спрашивал: верно ли обвинение, предъявляемое к нему Горчаковым? Горчаков же считал Кенесары только хищником и разбойником. В ответ на это Кенесары писал: «После манифеста государя императора никогда против России не восставал, справедливость моя в этом случае известна многим. Враги мои меня осуждают, я готов предстать перед начальством и заверить, что я совершенно не виновен. Враги мои не терпят меня и хотят, чтобы я не был в близком отношении с вами».

Не успокаивался и султан Касым — в конце 1839 года его людьми была взята Ак-мечеть и разгромлено кокандское войско в количестве двух тысяч человек. Сам же султан перекочевал в район реки Чу. Эти действия султана Касыма стали ответными на действия ташкентского кушбеги, который обобрал аулы Касыма и Кенесары в виде зякета и заставил эти аулы кочевать в районе гор Каратау.

Конечно, необходимо понимать, что Кенесары Касымов в борьбе за создание своей государственности должен был проводить какие-то свои мероприятия, которые были тесно связаны с мирной жизнью, с мирной обстановкой. Однако многие аулы, которые примкнули к нему в начале 1840 года, подверглись джуту. Тысячи людей остались без крова, многие фактически оказались без тех старых своих перекочевок, на которые они опирались в быту. То есть полностью была нарушена стабильная, нормальная хозяйственная жизнь внутри тех родовых структур, которые примкнули к Кенесары. И поэтому он пошел на мирные переговоры.

Естественно, большинство людей тогда считало, что Кенесары Касымов остается лишь мятежником и хищным разбойником. Но в то же время и Горчаков, и Перовский уже не могли теми военными силами, которые у них имелись, справиться с ним.

Вызывать новые военные силы для борьбы с человеком, который на протяжении нескольких лет будоражил всю степь и имя которого находилось на устах у главных вельмож империи, означало и угрозу их служебным карьерам. И потому они стремились справиться с Кенесары своими силами, внутренними способами, которые применяли каждый по-своему. Могли быть выдвинуты значительные силы, однако никто не знал, куда же двигаться, куда вести войска, потому что рекогносцировочные работы, опять-таки из-за войны с Кенесары, были остановлены. И фактически глубинные районы Казахстана, с территории которых Кенесары постоянно совершал свои нападения на казачьи отряды и на регулярные войска, оставались белым пятном на географических картах Российской империи. И потому высшее руководство империи также не могло послать против Кенесары значительные вооруженные силы.