Кегельбан - [30]

— Вы и правда не хотите меня отпустить?

— Не могу. Я отвечаю за вас и в таком состоянии не имею права даже разрешить вам вставать, поймите меня! Был у нас как-то пациент, являюсь утром с обходом, а его и слыхом не слыхать! Хватил я с ним лиха! Пришлось впустить в больницу полицейских с ищейкой. Собака обнюхала постель, а дальше — ни тпру ни ну.

— Понимаете, у меня не закончены очень важные дела.

— И представляете, что устроила эта овчарка? Забежала в операционную и напустила там лужу.

— Доктор, вы тут с ним развлекаетесь, — заглянула в палату строгая женщина в белом чепце, видимо, старшая сестра, — а там «скорая» привезла с травмой.

— Простите, — извинился доктор Змок. — Я сегодня дежурю. Потом расскажу.

— Вы новенький? — спросила старшая медсестра, когда Змок вышел.

— Меня привезли ночью, но мне надо домой.

— Я должна заполнить карту. Паспорт у вас с собой?

— Не знаю. — Он представил себе номер гостиницы. Все материалы остались там, разбросанные как попало. Страница с заключением вложена в машинку. Отчеты. Все, что он так тщательно оберегал.

— Ваши личные вещи прислали из гостиницы, — сообщила сестра. — Вы писатель?

— Нет, — удивился Ян. — С чего вы взяли?

— Говорят, всю ночь писали. Это писатели взяли моду писать по ночам.

— Ерунда какая.

— А я уж обрадовалась, что вы сочините про меня стихотворение.

— Стихотворение?

— Про меня многие писали стихи, — доверительно похвастала сестра. — Я нарочно поместила вас в палату одного, хотя, как видите, тут еще три кровати. Никто не помешает вам храпом, никто рядом не отдаст богу душу. Замечательно, не правда ли?

— Нет, — буркнул Ян.

— Я люблю декламировать, — продолжала сестра, не слушая его. — Доктор Змок играет на пианино, а я декламирую. Сейчас сделаю вам укол.

— Это еще зачем?

— Доктор прописал.

Ян судорожно закутался в одеяло.

— Не прикасайтесь ко мне! Я не переношу уколов!

— Мужчины известные трусы, — спокойно констатировала сестра.

Она вынула из металлической коробочки шприц, набрала в него жидкости из ампулы и прижала Яну коленом бок. Только сейчас почувствовал он, насколько обессилел. «Не могу даже оттолкнуть ее, — уныло подумал он, — и отдан на милость этой кровожадной бабе, которая изображает тут любительницу муз, чтобы замаскировать свой садизм».

— Так, — удовлетворенно сказала она. — А теперь вы заснете. И все позабудете во сне.

— Отпустите меня!

Она укрыла его, и вскоре он уснул.

11

Солнце поднялось уже высоко и светило прямо в лицо. Ян жмурился, закрывал отяжелевшие веки, но солнце все равно слепило глаза. С трудом повернулся он на правый бок. По подушке ползала муха. Он попробовал ее прогнать, но рука была словно свинцовая. Ян пошевелился. Муха взлетела, но тут же снова опустилась на подушку. Он уставился на нее, разглядывая тонкие лапки. Муха сучила лапками, поднимая их перед собой, словно ловила невидимую пылинку. Пылинку чего? Правды? Можно ли правду разделить на невидимые пылинки, на части? Приглядевшись внимательнее, он понял, что муха теребит хлебную крошку. Меня чем-то кормили? Сухарями? Или печеньем? Кто его знает. Он дунул, чтобы отодвинуть крошку подальше, муха испугалась и улетела.

Открылась дверь, вошел молодой врач с жиденькими усами.

— Вы поступили вчера? — спросил он, заглядывая в историю болезни.

— Выпишете меня?

— Нет. У вас высокая температура. Вы тот самый Ян Морьяк?

— Да.

— Вами интересовались из Братиславы, звонили с работы, — сказал врач.

— Из Главного управления?

— Почем я знаю, — небрежно обронил он. — Разве вам плохо у нас?

— Не могли бы вы прогнать муху?

— Какую муху? — оглянулся врач. — Не вижу никакой мухи.

— Она, наверное, в углу сидит.

— Ну вас, честное слово, с мухами. Как будто в Братиславе их нет.

— Есть, — признался Ян.

— Я занавешу окно. — Врач опустил штору. — Придется потерпеть. Покой лечит.

— Кто мне звонил из Братиславы?

— Говорю же вам — не знаю. Передали только, чтоб вы ни о чем не беспокоились. Покой лечит. Ясно?

— Не ясно. — Ян безуспешно попытался встать с постели.

— Вы с ума сошли? Я вас поднимать с пола не буду! Помереть захотелось?

— Вас лишили б за это премии?

— Нет. Но мы маленькая больница, у нас даже морга нет. Вы не представляете, сколько хлопот бывает с мертвяками. Теперь ведь как? Все экономят бензин и труп не хотят везти даже в соседний район. Пускай, дескать, на месте разлагается. — Врач рассмеялся. — Я вас напугал, да?

— И на меня нет бензина?

— На вас нам пока он и не нужен, — сказал врач. — Если хотите, можем положить к вам в палату еще одного пациента. Для компании. Но, кроме старика Гергата, других больных нет. А у Гергата одни разговоры — о смерти, хотя всех болезней у него только сломанная рука. Но старикам при любом недомогании мерещится верная смерть. Не правда ли?

— Я здоров, — сказал Ян. — И попал к вам по недоразумению.

— Ничего себе недоразумение! — воскликнул врач. — Вот, поглядите, — он помахал рентгеновским снимком. — С такой картинкой шутки плохи.

— Что я смыслю в ваших снимках! С не меньшим успехом можете показать мне снимок обратной стороны Луны.

— Ну вот, а сами удивляетесь, что я не знаю, из какой конторы вам звонили.

— Почему у вас нет своего морга? — не унимался Ян.