Капкан времени - [10]

- Ты мне не веришь? - спросил он, закончив.

- Нет.

- Но, Лайза, я не выдумываю. Правда.

- Я ничего не хочу знать. Вообще. Держи это при себе, Дэви. - Она уходила от него. - Либо ты все выдумываешь, либо ты ненормальный. Каждый знает, что привидений не существует - оставь в покое и фей.

- Но их видел не только я! - возразил Дэви. - Как насчет Кейт? А Том и Элинор…

- Выходит, они тоже ненормальные. У вас, наверное, одни и те же галлюцинации.

- Но, Лайза…

- Я не слушаю, Дэви. - Она закрыла уши руками, тряся головой. - Привидения не такие, - прошептала она тихо, почти себе под нос, - это не разбойники с большой дороги и не чудесные королевы.

- Да? - Дэви пристально посмотрел на нее. - А кто же они тогда?

- Я не с тобой разговариваю! - Лайза почти кричала. - Я уже сказала, их не существует! Вы все большие вруны!

Она побежала вниз по улице, и Дэви пришлось возвращаться домой в одиночестве. Он смотрел, как Лайза убегала, и т пытался ее остановить. То, как сильно по действовал на его подругу рассказ, потрясло его. Он не получит от нее помощи, это было понятно; но все-таки реакция Лайзы была странной. Вопреки тому, что она за-являла, Дэви чувствовал, что она не поверила ему не просто так, у нее были какие-то особенные причины не верить, и этими причинами она не готова была поделиться с ним или с кем-нибудь еще.

На следующий день мама воодушевляла его перед школой. Она без остановки говорила о том, как хорошо, что он примет участие в пьесе, и как они с папой на самом деле этого ждут. Дэви не отвечал. У него было чувство, что обстоятельства смыкались вокруг него; казалось, ничто не спасет его от участия в инсценировке.

Весь день он старался избежать участия в спектакле, но мисс Малкин все предусмотрела. Дело затрудняло и то, что всем без исключения - детям и взрослым - она представлялась просто замечательной. Директор школы устроил специальное собрание, где она рассказывала обо всех этих народных рождественских обычаях, * он сидел и сиял. В конце мисс Малкин сообщила, каким великолепным делом °на занимается и как важен рождественский спектакль для престижа школы. Излишне говорить, что директор школы был бы весьма расстроен, если бы Дэви попытался отказаться от участия в представлении.

Смущал Дэви и класс. Мисс Малкин и там была явной любимицей. Дэви оставался единственным, кто думал, что здесь что-то не так. Крэддок ходил за ней, как влюбленный спаниель, опрокидывая вечна своем пути и выкидывая разные фокусы. Одноклассники Дэви считали, что лучше мисс Малкин нет никого на свете. Они бы и слушать не стали что-либо направленное против нее. Вдобавок Лайза не разговаривала с ним. Она прохлаждалась с теми, кто Дэви не нравился, и заставляла его чувствовать себя одиноким и покинутым.

* * *

По пути домой Дэви зашел в музей, надеясь, что найдет там Элизабет и она поможет ему. Он бродил из зала в зал, но ее не было.

Дэви остановился в зале, посвященном войне. Повсюду на стенах висели чернобелые фотографии и стояли застекленные шкафы с противогазами, жестяными касками и продовольственными карточками Центр помещения занимал большой стенд с рельефным макетом города и вьющейся рекой.

Он собирался уходить. Здесь не было и следа Элизабет. Вдруг выключился свет. И сразу комната наполнилась мрачным зарывающим звуком.

Низкий мужской голос загудел:

- Добро пожаловать в музей-усадьбу «Способы нападения».

Мальчик почувствовал, как на него накатывает волна паники. Он с трудом преодолел сильное желание броситься ничком на пол.

- Мы вернем вас в ночь двенадцатого декабря тысяча девятьсот сорокового года, когда вражеские бомбардировщики волна за волной несли городу опустошение.

Дэви в отчаянии огляделся. На мгновение ему показалось, что голос звучит у него в голове.

Сирена завыла еще громче, и огни стали ощупывать темную внутренность большого стеклянного шкафа. Грохот и вой моторов множества самолетов пробивался сквозь оглушительный стон. По стене заскользили тени летящих немецких бомбардировщиков, хейнкелей и юнкерсов.

- Первая волна самолетов сбросила зажизательные бомбы. Они дождем падали сверху, прг вращал город в меткую мишень для следующей волны бомбардировщиков…

Красный свет целиком затопил темный городской ландшафт. Квартал за кварталом загорались, образуя случайные зловещие узоры, - и вот весь центр захватил бурлящий огонь.

- Потом посыпались фугасные бомбы…

Еще больше красных вспышек, на сей раз совпадающих с ударами и взрывами на звуковой ленте.

- …Центр города стал одним большим пожарищем: не уцелело ни одно здание. Зарево было видно за сорок миль…

Дэви стоял посреди комнаты, а голос продолжал называть цифры: число напавших самолетов, тоннаж сброшенных бомб, число мертвых и пропавших без вести, количество сметенных с лица земли районов, зданий, уничтоженных или до неузнаваемости разрушенных. Дэви хотел бы. чтобы этому настал конец, но не мог шевельнуться, приходилось стоять и слушать Он почувствовал знакомую дрожь, мурашки поползли по телу как от плохого предчувствия. Он побледнел, вспотел, его все го трясло.

Это было похоже на тот памятный случай, когда его чуть не сбила машина. Всякий раз, вспоминая об этом, он вновь переживал те чувства. Это мгновение, со всем, что оно в себя вмещало - визгом тормозов, криком людей, - навсегда врезалось в его память, мир точно распался, весь превратившись в медленное, неотвратимое наползание чего-то кошмарного: так наползает грузовик на свою зазевавшуюся жертву. И сейчас было что-то похожее, только еще хуже. Дэви чувствовал, что оказался пленником этого мгновения, ужасного эпизода из прошлого, которому, однако, лишь предстояло осуществиться. Он словно оказался внутри стеклянного стенда.