Как живые. Образы «Площади революции» знакомые и забытые - [31]

После того, как немецкие войска были изгнаны из Белоруссии, органы НКВД (погранвойска входили в структуру наркомата) занимались разоружением и роспуском отрядов Армии Крайовой, подчинявшейся польскому правительству в изгнании. Во время войны ее бойцы, как и советские партизаны, воевали с немцами, а после их пути разошлись. В августе 1944 года интернировали офицеров Армии Крайовой (перед отправкой их держали в бывшем немецком концлагере Майданек), а солдатам было приказано сдать оружие и возвращаться по домам. Многие не послушались и остались в подполье в освобожденных западных районах Белоруссии, где нападали на военных и активистов. Судя по всему, Карацупа был активным участником борьбы с ними. Во всяком случае, в одной из его характеристик сказано: «4 ноября 1949 задержал террориста-националиста Армии Крайовой Кервяка, совершившего убийство пограничника Кузнецова».

«Связник Блюхера»

Евгений Рябчиков войну встретил в ГУЛАГе, куда попал в 1937 году по «делу Центрального аэроклуба». Знаменитый авиаконструктор Александр Яковлев в книге «Цель жизни» вспоминает, как был у него на дне рождения, а утром узнал, что в ту же ночь его арестовали. «Женя был влюблен в авиацию, сам научился летать, был страстным пропагандистом авиации», – пишет Яковлев в мемуарах. Он очень высоко оценивал Центральный аэроклуб, основанный в марте 1935 года на Тушинском аэродроме, и те, что открылись после. «Через эти клубы непрерывным потоком потекла молодежь в боевую авиацию. Здесь отбирались будущие летчики». Чекисты обвинили Рябчикова и его «подельников» в раскрытии авиационных секретов. К тому же, памятуя о его командировке на Дальний Восток, Рябчикова пытались сделать «связным Блюхера с японскими империалистами».

Прошел Лубянку (сидел в одной камере с Туполевым), Бутырку, Сухановскую тюрьму, где пережил имитацию расстрела, на котором кричал «Да здравствует товарищ Сталин!». В конце концов, с выбитыми зубами, после угрозы арестовать мать, подписал признание и по решению Особого совещания при НКВД от 5 февраля 1938 года отправился на пять лет в лагеря.

После освобождения из лагеря работал вольнонаемным в Норильске на строительстве сажевого завода. Сажа нужна была фронту, без нее нельзя было наладить выпуск резины. Завод находился в ведении НКВД, свыше 90 % работающих были заключенные. Главным инженером, а потом директором завода была Сусанна Михайловна Кропачева, которую называли «королевой сажи». Здесь она познакомилась с бывшим «королем советского репортажа» и, несмотря на вполне вероятный повторный арест, в 1944 году вышла за него замуж.

В конце войны к Яковлеву, тогда заместителю наркома авиационной промышленности, пришла Кропачева и попросила помочь Рябчикову. Приведу дальнейший рассказ авиаконструктора из его мемуаров «Цель жизни». «Вскоре, будучи вызван по какому-то делу к Сталину, у него в кабинете я застал штатского человека, который стоял у окна, просматривая пачку бумаг <…> это был заместитель наркома внутренних дел Авраамий Павлович Завенягин. <…> Пользуясь удачным случаем и хорошим настроением Сталина, я решил попытать счастья и заговорил о Рябчикове… <…> Я попросил, если можно, пересмотреть его дело. Слышавший этот разговор Сталин обронил, обращаясь к Завенягину: „Посмотрите“. Этого, ни к чему не обязывающего одного только слова оказалось достаточно».

Вскоре Завенягину пришлось познакомиться и с самим Рябчиковым. Тот вспоминал впоследствии, как оказался вместе с ним в кабинете Берии, куда был вызван как автор книги о Норильске, секретном городе, которого не было даже на карте. Берия сказал: «Смотри, если что не так – снова отправишься „туда“». – Но потом добавил: «Скажите кому надо, что мне понравилось».

Рябчиков, вернувшись в Москву, выступил на страницах «Комсомольской правды» с серией очерков о неведомом никому городе за Полярным кругом. Разумеется, без упоминания строивших город заключенных. Как и очерк о Карацупе, свои тексты о Норильске он не раз переиздавал, внося в них дополнения согласно текущей конъюнктуре. Это вот – из выпущенной в 1959 году книги «Пламя над Арктикой»: «Вглядываясь в будущее Таймыра, думая о нем, видишь прежде всего новое поколение счастливых советских людей коммунистического завтра, гордящихся своим сказочно богатым краем». Еще раз прилетал туда в 1962 году, как сценарист документального фильма «За работу, товарищи!» – о том, как выполняются решения XXII съезда КПСС. Как видим, Рябчиков не затаил обиды на Советскую власть.

Свинарка и Индус

В 1952 году Карацупу перевели в Тбилиси. Его новая должность называлась так: начальник службы собак штаба погранвойск Закавказского военного округа. Жил он в ведомственном доме на Старо-Арсенальной улице, о чем я узнал от френда по Фейсбуку Элеоноры Дейнеко. Мне не раз приходилось бывать на этой улице, там находился и по сей день находится Верховный суд Грузии, в старом здании судебной палаты.

Элеонора с родителями переехала в один дом с Карацупой в 1951 году. В детской памяти остался невысокого роста улыбчивый сухопарый мужичок с морщинистым лицом в зеленой фуражке, с быстрой деловой походкой. Видела его не раз с собакой. Собака наверняка была из служебных, дома у него собак не водилось. Вдова его, Мария Ивановна, в уже упоминавшемся интервью призналась, муж «приводил иногда служебных, а я к ним особого пристрастия не имела».