Как Гитлер пришел в власти: Германский фашизм и монополии - [81]

²⁶

Этому пророчеству было суждено трагически осуществиться. Через девять месяцев после президентских выборов Гинденбург назначил Гитлера рейхсканцлером, а через семь лет фашистская Германия развязала вторую мировую войну.

Кандидатуру Эрнста Тельмана поддерживали и те некоммунисты, которые осознавали масштаб фашистской опасности. Так, Карл Осецкий писал в журнале «Вельт-бюне»: «Тельман — единственный действительно левый, все остальные — разные оттенки реакции. Это облегчает выбор… Чем лучших результатов добьется Тельман, тем отчетливее будет доказано, какой успех мог бы иметь единый социалистический кандидат, какие возможности все еще имеются»²⁷.

Однако в нагнетаемой буржуазной и реформистской печатью атмосфере антикоммунизма привлечь на сторону кандидатуры Эрнста Тельмана крупные массы некоммунистических избирателей оказалось невозможно. Прежде всего не удалось побудить к выступлению за единственного социалистического кандидата тех рабочих социал-демократов, которые хотя и роптали, но все же подчинились партийной дисциплине. Брюнинг с ликованием вспоминает в своих мемуарах о дне выборов: «Социал-демократы везде привели к избирательным урнам 100 % своих людей»²⁸.

В первом туре за Эрнста Тельмана проголосовали почти 5 млн. человек. Это было на 400 тыс. больше, чем на последних выборах в рейхстаг. На деле за Тельмана стояло гораздо больше. Но многие избиратели, симпатизировавшие революционной партии коммунистов, сочли, что у Тельмана все равно нет реальных шансов стать президентом, а потому в день выборов остались дома.

Итоги выборов отчетливо сигнализировали: фашистские и профашистские силы получили угрожающий численный перевес над готовыми к борьбе антифашистами. В результате помощи, оказанной буржуазии правыми социал-демократическими лидерами, почти 87 % избирателей проголосовало за кандидатов воинствующей реакции: Гинденбург получил 18,6 млн., Гитлер — 11,3 млн. и Дюстерберг — 2,5 млн. голосов.

Коммунисты реалистически оценили нависшую опасность, но не потеряли мужества. Они умножили свои усилия, чтобы привлечь социал-демократических товарищей по классу к антифашистскому единству действий и помочь им осознать тог факт, что фашистскую диктатуру и войну можно предотвратить только совместными действиями всех рабочих организаций.

Важнейшим рычагом убеждения рабочих — членов социал-демократической партии они считали свое участие в той повседневной борьбе, которая велась повсюду — на предприятиях, пунктах регистрации безработных, в жилых кварталах — против фашистского террора и демагогии, против всех покушений на коренные, жизненные интересы трудящихся. Эрнст Тельман подчеркивал: «Думаю, как самое важное из итогов выборов следует отметить следующий факт: всюду, где мы вели борьбу, где было движение за частичные требования, где организовывались забастовки, где мы действовали, где мы не сделали слишком много ошибок, — там мы получили прирост голосов даже в тех случаях, когда наши выступления не приносили победы» ²⁹.

Продолжая принципиально придерживаться установки на сочетание парламентской борьбы с внепарламентской, КПГ и во втором туре президентских выборов не сняла кандидатуру Эрнста Тельмана. Этот тур, в котором в отличие от первого кандидат считался избранным при получении им простого большинства голосов, естественно, превратился в соперничество Гинденбурга и Гитлера.

После второй мировой войны стали известны многие подробности финансирования избирательной кампании Гинденбурга. Это стало возможным не в последнюю очередь потому, что некоторые уцелевшие крупные промышленники задним числом выступили с разоблачением былых тайн, чтобы выставить себя покровителями Гинденбурга, а тем самым мнимыми противниками Гитлера³⁹. Секретные же документы о финансовой поддержке ими нацистского главаря (в тех случаях, когда они вообще не уничтожены) остаются и дальше недоступными. Это позволяет буржуазной историографии выдвигать далекое от истины утверждение, будто «германская промышленность… на обоих выборах рейхспрезидента в марте и апреле 1932 г. стояла преимущественно на стороне Гинден-бурга»³¹. Однако тот же Брюнинг признавал: «Только позже я узнал, что кое-кто из этих господ из страха (! — В. Р.) предоставил Гитлеру десятикратную сумму (по сравнению с предоставленной Гинденбургу, — В. Р.}. «Ферайнигте штальверке», несмотря на личные переговоры с Фёглером, передал на ведение Гинденбургом избирательной борьбы 5000 марок, в то время как (я узнал об этом из нацистских кругов) в распоряжение Гитлера он предоставил полмиллиона»³².

Косвенные сведения о размере финансовой поддержки Гитлеру дает сама ведшаяся нацистами избирательная борьба, в ходе которой ими были израсходованы миллионы и миллионы марок. Главными отличительными чертами захлестнувшей всю Германию грязной волны фашистской пропаганды были полнейшая централизация политической рекламы, осуществлявшейся по образцу американского делового мира, использование самой совершенной для того времени техники (радио, кино, грамзапись и т. п.), а также сочетание вербовки избирателей с усиленным запугиванием их при помощи террора. Новшеством в истории буржуазных выборов было то, что Гитлер зафрахтовал самолет, на котором в канун выборов (с 3 по 10 апреля) летал из одного конца Германии в другой. Таким образом он ухитрялся в один и тот же вечер выступать в трехчетырех отдаленных друг от друга крупных городах, а ночные его выступления превращались в факельные шествия.