Как есть - [36]
и другие беззакония игнорировать их задыхаться сильнее достаточно одной-единственной последние ошметки совсем последние когда замирает одышка попытаться уловить последние шепотки совсем последние
таким образом сперва чтобы закончить с этим существом не нашей породы
его мечта положить конец нашим путешествиям разлукам потребностям в припасах и шепоткам
изнурительным повинностям всякого рода которые для него из этого проистекают
но при этом чтобы не пришлось погружаться сразу всем вплоть до невообразимого последнего в эту черную грязь поверхность которой больше ничто уже не пачкает
в справедливости и защите основных наших занятий
это новое изложение так сказать эта новая жизнь чтобы с этим покончить
внезапный вопрос если несмотря на это нагромождение всех наших тел мы никого еще не обвиняем медленное перемещение с запада на восток предпринимаются попытки
разумеется принимая во внимание что если в качестве палачей мы заинтересованы в том чтобы оставаться в покое то в качестве жертв в наших интересах уйти
и что из этих двух стремлений борющихся в каждом сердце будет нормально если верх одержит второе хотя бы с небольшим перевесом
потому что как мы уже видели во времена путешествий и разлук и это даже поразительно когда об этом подумаешь путешествовали одни жертвы
их палачи словно пораженные изумлением вместо того чтобы бросаться вдогонку за ними правая нога правая рука тяни толкай десять метров пятнадцать метров оставались там где их покидали возможно это была расплата за их старания но также и результат нашей справедливости
хотя этой последней несколько уменьшившейся из-за общей суматохи становится не видно
подразумевая для всех и каждого одну и ту же обязанность а именно убегать без страха преследовать без надежды
а если в этот поздний час еще можно вообразить себе существование других миров
таких же справедливых как наш но не так изумительно организованных
один может быть найдется один может быть довольно милосердный чтобы вместить в себя такие утехи где никто никогда никого не покидает и никто никого никогда не ждет и никогда два тела не касаются друг друга[59]
и если может показаться странным что без припасов которые могли бы нас поддержать мы можем вот так влачиться отданные на милость нашим страданиям тесно объединенные с запада к востоку навстречу несуществующему миру и покою то нам полагалось бы принять во внимание
что для таких как мы и все равно как нам об этом рассказывают больше пользы в крике или даже во вздохе вырванном у того чье единственное богатство это молчание или в словах исторгнутых у того кто наконец смог от них отвыкнуть чем в том что нам дадут сардины
и уж чтобы с этим со всем покончить наконец самые распоследние ошметки когда замирает одышка чтобы покончить с этим голосом и так сказать с этой жизнью
этим не нашей породы безумным любителем повторений с ним тоже мы устали уже от него так чтобы с ним тоже покончить
нет ли у нас под рукой продолжаю цитировать решения гораздо проще и более радикального
формулировки которая в одно и то же время полностью бы его устранила и открыла бы ему путь к этому покою по крайней мере возложила бы ответственность на меня одного за этот неопределимый шепоток от которого вот соответственно наконец последние ошметки совсем последние в привычной форме вопросов которые я сам бы себе задал и ответов которые я дал бы сам себе как бы неправдоподобно это ни показалось совсем последние ошметки когда замирает одышка совсем последние шепотки как бы странно это ни показалось
не есть ли все это все это да не есть ли все это не правда ли как бы сказать нет ответа не есть ли все это неправильно да
все эти расчеты да объяснения да вся история от начала до конца да совершенно неправильно да
все происходило по-другому да совершенно да но как нет ответа как это произошло нет ответа ЧТО ИМЕННО ПРОИЗОШЛО вопль ладно
что-то произошло да но ничего из всего этого нет все вздор с начала и до конца да этот голос бу-бу-бу да вздор да голос вообще да мой голос да когда замирает одышка да
когда замирает одышка да одышка да шепоток да в темноте да в грязи да в грязь да
также трудно поверить да что у меня есть голос да во мне да когда замирает одышка да не в другие моменты нет и что это я шепчу да в темноте да в грязи да просто так да я да но в это надо верить да
а грязь да темнота да настоящие да грязь и темнота настоящие да здесь жалеть не о чем нет
а эти истории насчет голоса да бу-бу-бу да другие миры да о ком-то кто в мире ином да значит я что-то вроде сновидения да и он меня видит все время во сне да все время рассказывает да свой единственный сон да свою единственную историю да
эти истории с приготовленными мешками да привязанными к веревочке наверно да об уже которое меня слушает да о заботе обо мне о способности записать да все это вздор да Крим и Крам да вздор да
а эти истории о том что там наверху да лучи да небеса да немного синевы да немного белизны да земля которая вращается да светло и не так светло да короткие сценки да вздор да женщины да собака да молитвы дома да вздор да
а эта история с процессией нет ответа эта история с процессией да никогда не было процессии нет ни путешествий нет никогда не было Пима нет ни Бома нет никогда никого не было нет только я нет ответа
Пьеса написана по-французски между октябрем 1948 и январем 1949 года. Впервые поставлена в театре "Вавилон" в Париже 3 января 1953 года (сокращенная версия транслировалась по радио 17 февраля 1952 года). По словам самого Беккета, он начал писать «В ожидании Годо» для того, чтобы отвлечься от прозы, которая ему, по его мнению, тогда перестала удаваться.Примечание переводчика. Во время моей работы с французской труппой, которая представляла эту пьесу, выяснилось, что единственный вариант перевода, некогда опубликованный в журнале «Иностранная Литература», не подходил для подстрочного/синхронного перевода, так как в нем в значительной мере был утерян ритм оригинального текста.
В сборник франкоязычной прозы нобелевского лауреата Сэмюэля Беккета (1906–1989) вошли произведения, созданные на протяжении тридцати с лишним лет. На пасмурном небосводе беккетовской прозы вспыхивают кометы парадоксов и горького юмора. Еще в тридцатые годы писатель, восхищавшийся Бетховеном, задался вопросом, возможно ли прорвать словесную ткань подобно «звуковой ткани Седьмой симфонии, разрываемой огромными паузами», так чтобы «на странице за страницей мы видели лишь ниточки звуков, протянутые в головокружительной вышине и соединяющие бездны молчания».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пьеса ирландца Сэмюэла Беккета «Счастливые дни» написана в 1961 году и справедливо считается одним из знамен абсурдизма. В ее основе — монолог не слишком молодой женщины о бессмысленности человеческой жизни, а единственная, но очень серьезная особенность «мизансцены» заключается в том, что сначала героиня по имени Винни засыпана в песок по пояс, а потом — почти с головой.
Имя великого ирландца Самуэля Беккета (1906–1989) окутано легендами и заклеено ярлыками: «абсурдист», «друг Джойса», «нобелевский лауреат»… Все знают пьесу «В ожидании Годо». Гениальная беккетовская проза была нам знакома лишь косвенным образом: предлагаемый перевод, существовавший в самиздате лет двадцать, воспитал целую плеяду известных ныне писателей, оставаясь неизвестным читателю сам. Перечитывая его сейчас, видишь воочию, как гений раздвигает границы нашего сознания и осознания себя, мира, Бога.
Опубликованный в 1950 году роман «Госпожа Мусасино», а также снятый по нему годом позже фильм принесли Ооке Сёхэю, классику японской литературы XX века, всеобщее признание. Его произведения, среди которых наиболее известны «Записки пленного» (1948) и «Огни на ровнине» (1951), были высоко оценены не только в Японии — дань его таланту отдавали знаменитые современники писателя Юкио Мисима и Кэндзабуро Оэ, — но и во всем мире. Настоящее издание является первой публикацией на русском языке одного из наиболее глубоко психологичных и драматичных романов писателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Почти покорительница куршевельских склонов, почти монакская принцесса, талантливая журналистка и безумно привлекательная девушка Даша в этой истории посягает на титулы:– спецкора одного из ТВ-каналов, отправленного на лондонский аукцион Сотбиз;– фемины фаталь, осыпаемой фамильными изумрудами на Мальдивах;– именитого сценариста киностудии Columbia Pictures;– разоблачителя антиправительственной группировки на Северном полюсе…Иными словами, если бы судьба не подкинула Даше новых приключений с опасными связями и неоднозначными поклонниками, книга имела бы совсем другое начало и, разумеется, другой конец.
Это сага о нашей жизни с ее скорбями, радостями, надеждами и отчаянием. Это объемная и яркая картина России, переживающей мучительнейшие десятилетия своей истории. Это повествование о людях, в разное время и в разных обстоятельствах совершающих свой нравственный выбор. Это, наконец, книга о трагедии человека, погибающего на пути к правде.Журнальные публикации романа отмечены литературной премией «Венец» 2008 года.
В эту книгу Людмилы Петрушевской включено как новое — повесть "Город Света", — так и самое известное из ее волшебных историй. Странность, фантасмагоричность книги довершается еще и тем, что все здесь заканчивается хорошо. И автор в который раз повторяет, что в жизни очень много смешного, теплого и даже великого, особенно когда речь идет о любви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.