Каденция - [153]

Натянув непринужденную улыбку, Биара жизнерадостно опустилась рядом с ним на выныривающий из-под земли корень, раскладывая на коленях целебные листья и чистые бинты. Надрезав зеленые прожилки так, как научило вседрево, принялась осторожно прикладывать их к его рукам, стараясь не слишком долго задерживать взгляд на рубцах. Чтобы не молчать, Биара заговорила:

— Сок из листьев семителицы должен снять отечность, приглушить боль и поспособствовать регенерации. Конечно, было бы неплохо иметь под рукой масло семян осики, но с этим придется подождать до ближайшего города, где будет хорошая хижина травника — это масло не так-то просто извлечь. Магия вседрева зарубцевала ожоги, облегчив нам задачу, но не думаю, что…

Она резко умолкла, запнувшись на полуслове. Рука, что перетягивала бинт, напряженно замерла в воздухе.

— Не думаешь, что?.. — вопросительно повторил Хьюго, глядя на нее.

— Я не успела придумать, — тяжело вздохнула Биара, медленно возобновляя перевязку, при этом избегая его взгляда. — Я много говорю, когда волнуюсь, и временами слова заканчиваются — прямо как сейчас.

— Жаль… Твоя болтовня во время врачевания всегда успокаивали, — улыбнулся он. — Всегда думал, что ты говоришь для того, чтоб отвлечь, а не потому, что волнуешься.

— Раз на раз не приходится, — проворчала она, осторожно закрепляя свободный конец бинта.

Повисло неприятное молчание, которое Биара не хотела — и не знала как — нарушить. К счастью, Хьюго понимал ее достаточно хорошо, а потому хитро скосив взгляд, произнес:

— Спрашивай уже. Твое любопытство витает в воздухе и вызывает у меня зуд.

Она насупилась, долго думая над вопросом.

— Это все… Оно сильно болит?

— Не так сильно, как ты думаешь.

— И ты правда ничего не чувствуешь? Совсем?..

Биара дотронулась кончиком пальца до неровной кожи на руке. Вначале в одном месте, затем во втором, третьем…

— Где-то чувствую, где-то нет, — безразлично ответил Хьюго. — Невелика потеря.

Она покачала головой, не в силах с ним согласиться.

— Уж лучше бы ты злился, — тихо сказала Биара, осторожно прикладывая надрезанные листики ко второй руке. — Мне было бы проще.

— А мне — нет.

Она тихо вздохнула.

— Я тебя не заслуживаю.

— Жизнь так несправедлива! — насмешливо хмыкнул он.

— Я серьезно! — нахмурилась Биара, раздраженная насмешкой в его словах. — Хватит смотреть на меня так! Ничего смешного здесь нет.

Не переставая улыбаться, Хьюго покачал головой.

— Некоторые вещи остаются неизменны, и среди них — твое самобичевание. На моем опыте, оно еще ни разу не приводило к чему-то хорошему. Так может, оставишь его в стороне? Хотя бы раз?

Биара долго смотрела на него исподлобья.

— Ты ставишь передо мной непосильные задачи, — буркнула она.

— Я верю в тебя, — усмехнулся Хьюго. — Если тебе так важно «искупить вину» за содеянное, сделай мне одолжение: перестань грызть себя по пустякам. Никому от этого лучше не станет, особенно — мне.

На этот раз она действительно долго молчала.

— Я… постараюсь.

— Спасибо.

Некоторое время спустя Хьюго поинтересовался:

— Он спросил?..

— Ага, — отозвалась Биара, закрепляя второй бинт.

— И что ты ответила?

— Что теперь нам точно понадобится лишняя пара рук!

Хьюго фыркнул, а она не стала сдерживаться, громко хохотнув.

Когда с перевязыванием было покончено, Биара отряхнула руки, безуспешно попыталась оттереть белые пятна сока о свои же штаны, встала и галантно подала ему руку.

— Пойдем?

— Самое время, — отозвался Хьюго, не отказавшись от помощи.

Дойдя до острова, где раскинуло корни вседрево, они застали Кириан и Эйнора: мальчик сидел на корточках, задумчиво разглаживая колтуны на шерсти рыси, пока та ему что-то рассказывала. Изредка он ей отвечал.

— Эти двое неплохо сблизились за прошедшее время, — подметила Биара.

— Возможно, у них много общего.

Заметив их приближение, Эйнор резко вскочил на ноги, неумышленно дернув Кириан за шкуру, на что та ответила недовольным шипением.

— Готовы? — спросила их Биара.

Мальчишка непонимающе склонил голову, а рысь хмуро моргнула. Продолжая держать Хьюго под локоть, Биара положила вторую руку на плечо Эйнора и кивнула Кириан. Кошка вздохнула и, прежде чем уйти, негромко бросила на прощание:

— Спасибо…

Они проводили ее взглядом, наблюдая за тем, как рысь вначале медленно, затем все быстрей и быстрей приближается к подножью вседрева. Каждой черточкой она выражала нетерпение. Биара незаметно ухмыльнулась: она прекрасно понимала чувства напарницы. Наконец, оказавшись у толстых корней, Кириан дотронулась лапой до одного из них, от волнения выпустив когти.

Вдоль могучего ствола потянулись голубые линии, переплетаясь лозами и лианами, цветами и шипами. Медленно и неспешно, от кроны они распростерлись до корней, а после, настигнув рыси, перекинулись на нее. Шкура зверя засияла, ее украсил сияющий золотом, изумрудами и синевой узор. Глаза вспыхнули, острозубая пасть удивленно раскрылась.

В следующий миг пришлось зажмуриться, спасая глаза от ослепительно-яркого света. Когда же их удалось раскрыть вновь, перед древом стояла не рысь, а человек. Длинное льняное платье было изорвано и испачкано в грязи, ноги потемнели от земли, рыжие волосы слиплись в грязные кудри. Когда она обернулась, глаза сверкнули из-под деревяной маски. Торопливо стянув ее, девушка притронулась дрожащей рукой к своему лицу, ощупывая и не веря. Из зеленых глаз лились слезы.