Избранное. Том второй - [187]
Октябрь. Покоя и грусти полна земля. Хлебов уж нет. И поле вдоль тракта в рыжей стерне. Ещё не выветрился дух пшеничный, бензиновый чад, а к ним уже добавился запах соломенной гари и прели.
Из рощицы махорочная видна макушка зарода. Наверно, недоспело сенцо – сырым сметали, вот и чернеет. Тракторист, если и спит, то скорее всего, в тёплом сене.
Затаив шаг, обхожу болотинку, которая за три года усохла и облысела. Бородавчатые кочки стянуло травой и побуревшей осокой. Внизу что-то пышкает, и этот клочок умирающего безобразия кажется мне одушевлённым. У запущенного колодца остановился, потрогал обрывок цепи на валу. С истлевшего сруба, на котором дремали мокрицы, пахнуло плесенью. Из углов тянулись кверху квёлые, на тонких ножках грибки. Вода зоревая, студёная зацвела и тёмными заплатами проглядывала из-под мокнущих щепок, колёсной ступицы, палок, опила. Одно из пятен отразило сумрачное скуластое лицо с неухоженными бровями, с широким раздувающимся носом, с каменными губами. Но всё это, даже пилотку со звёздочкой, заслонило куполом толстой ладони, опустившейся к воде. «Странно как со стороны-то себя наблюдать!» – подумалось. Ладонь свычно разгребла сор и зелень, помокла раздумчиво и, перевернувшись, стала сосудом, полным знобящей влаги. Сухие, жёстко сомкнутые губы вытянулись свисточком и неожиданно нежно всосали затхлую воду. Язык понянчил её, поласкал и, не скупясь, протолкнул в гортань. По всему телу разошлась влага, и, может, избыток её сверкнул в расширенных, скрытных глазах. Две капли сорвались вниз: одна – в ладонь, другая – в колодец. Дальняя звонко тенькнула, и человек в колодце («Я это или не я?») торопливо сдвинул туго натянутые веки.
- Эк тебя! – проклекотал он, досадливо и, снова зачерпнув, оплеснул лицо, отёр платком щёки. – Так вот, тятя... Зря мы, выходит, колодец-то рыли. Отпала нужда – сиротствует...
С неведомых мне времён здесь был полевой стан, на котором неделями жили пахари. Для них и копали мы этот колодец. «Колодец, сынок, тут во как нужен!» – говорил отец, подавая мне бадью за бадьёй.
Я рвал с пупа, высыпая тяжёлую липкую землю. Ладошки нестерпимо горели.
- Чо морщишься, пыхтун? – видя недовольное моё лицо, ворчал отец. – Пойми, неразумный, колодец строим! Слышь, ты? Ко-ло-дец! После подойдут к ему устамшие люди, попьют водицы из ковшичка и нас помянут: «Ага, тут эть Корнил Тоболкин с парнишчонкой своим ковырялись. Дай им бог здоровья!».
Я посапывал и не отзывался. Отец – молчун, и я в детстве был такой же молчун. Зато мать поговорить любила. Кого ни встретит на улице – остановится, посудит. Лишнего, однако, не обронит: всё к делу.
В обед, принимая от меня бутыль с молоком, отец скосил глаза на мои ладошки и жалостливо скривился:
- Ух, поселенец! С такими-то руками какой из тебя работник? Ступай за подорожником!
Перевязав мои руки, велел идти спать. Я лёг было, обрадовавшись долгожданному отдыху. Но, полежав чуток, устыдился и стал опять у колодца. Зато как радостно было, когда испробовал первым вот этой самой подземной водицы. Недалеко она было, неглубоко. Со временем почему-то поднялась ещё выше. Уж и без ворота зачерпнуть можно. Моя вода, отцова вода... сла-адкая!
Долгие годы колодец служил людям верой-правдой. Воды хватало и на питьё, и на баловство. В Иванов день, бывало, подкрадётся скорая на ногу деваха – парню из ведра за ворот! Черно вокруг станет, знобко! Чёррт! Зубы чечётку выбивают. Очухается парень и – вдогонку за ней. А там, в кустах, девка сама в руки дастся. Может, для того и облила, что не терпится залётку обнять, а на людях стыдно. Случалось, сам в кусты побегивал, догонял кого-то...
«Отслужил, стало быть», – посочувствовал я колодцу, прикрыл его ветхий сруб рассохшимся творилом, валявшимся тут же без петель, утыкал щели травой.
А трактор томился, привязанный к пролеску сучёной вожжой борозды, ждал исчезнувшего хозяина. Вот явится он, и рядом с первой бороздой ляжет вторая, третья... всё поле заворонеет, залоснится тугими пластами. К запахам прежним добавится новый, глубинный, и звуки вокруг станут иными, и по раздвинутому пространству, дивя глаз, покатятся мятежные чёрные волны. Полюшко-поле...
Есть в осени какая-то загадочная влекущая тайна: хочется коснуться её и боязно касаться – вдруг исчезнет с разгадкой трепетное предчувствие лучшего!
А трактор стоит... Зажмурясь, шагнул я в поле, точно с крыши прыгнул. Под ногою хрупнуло что-то. «Груздь!» – угадал по звуку, но не наклонился, а почти побежал к трактору. Только одно теперь важно, только одно: лишь бы трактор был на ходу, лишь бы заправлен горючим.
С готовностью взверещал пускач, и вскоре к его заполошной трескотне подключился внушительный бас дизеля.
«Ну, тронули!» – трактор легонько взял с места. Из-под лемехов аккуратные змеились пласты. Оглядываясь и вздрагивая от счастья, я привычно тянул на себя и отталкивал рычаги. «Жданка моя! Жданушка!» – бормоталось в гуле, но своего голоса я не слышал, а слышал только, как лупит в грудную клетку нетерпеливое сердце, как жарко коробит пылающие щёки.
Поле гектаров во сто. Гон – без малого километр (от колка до дальней рощицы), а мужичина, которому кабина мала, щенячьи взвизгивает и готов прыгать от счастья соприкосновения с родимой землёй, кататься по ней и кричать от пьянящей радости. Воля же, отчий край! Три года ждал я этого мига. Да простят мне отцы-командиры, но в последний месяц службы я чуть не удрал. Душа домой рвалась, ныла, и всё казалось: вот-вот начнётся война и я уж не увижу родное гнездовье, не попью воды из своего колодца.
В новом романе тюменский писатель Зот Тоболкин знакомит нас с Сибирью начала XVIII столетия, когда была она не столько кладовой несметных природных богатств, сколько местом ссылок для опальных граждан России. Главные герои романа — люди отважные в помыслах своих и стойкие к превратностям судьбы в поисках свободы и счастья.
В публикуемых в первом томе Зота Корниловича Тоболкина романах повествуется о людях и событиях середины XVII – начала XVIII веков. Сибирский казак-землепроходец В.В. Атласов – главный герой романа «Отласы». Он совершил первые походы русских на Камчатку и Курильские острова, дал их описание. Семён Ульянович Ремезов – строитель Тобольского кремля – главное действующее лицо романа «Зодчий». Язык романа соответствует описываемой эпохе, густ и простонароден.
В сборник драматических произведений советского писателя Зота Тоболкина вошли семь его пьес: трагедия «Баня по-черному», поставленная многими театрами, драмы: «Журавли», «Верую!», «Жил-был Кузьма», «Подсолнух», драматическая поэма «Песня Сольвейг» и новая его пьеса «Про Татьяну». Так же, как в своих романах и повестях, писатель обращается в пьесах к сложнейшим нравственным проблемам современности. Основные его герои — это поборники добра и справедливости. Пьесы утверждают высокую нравственность советских людей, их ответственность перед социалистическим обществом.
Новая книга Зота Тоболкина посвящена людям трудового подвига, первооткрывателям нефти, буровикам, рабочим севера Сибири. Писатель ставит важные нравственно-этические проблемы, размышляет о соответствии человека с его духовным миром той высокой задаче, которую он решает.
Давно забытый король даровал своей возлюбленной огромный замок, Кипсейк, и уехал, чтобы никогда не вернуться. Несмотря на чудесных бабочек, обитающих в саду, Кипсейк стал ее проклятием. Ведь королева умирала от тоски и одиночества внутри огромного каменного монстра. Она замуровала себя в старой часовне, не сумев вынести разлуки с любимым. Такую сказку Нина Парр читала в детстве. Из-за бабочек погиб ее собственный отец, знаменитый энтомолог. Она никогда не видела его до того, как он воскрес, оказавшись на пороге ее дома.
Международный (Интернациональный) Союз писателей, поэтов, авторов-драматургов и журналистов является крупнейшей в мире организацией профессиональных писателей. Союз был основан в 1954 году. В данный момент основное подразделение расположено в Москве. В конце 2018 года правление ИСП избрало нового президента организации. Им стал американский писатель-фантаст, лауреат литературных премий Хьюго, «Небьюла», Всемирной премии фэнтези и других — Майкл Суэнвик.
«Сто лет минус пять» отметил в 2019 году журнал «Октябрь», и под таким названием выходит номер стихов и прозы ведущих современных авторов – изысканная антология малой формы. Сколько копий сломано в спорах о том, что такое современный роман. Но вот весомый повод поломать голову над тайной современного рассказа, который на поверку оказывается перформансом, поэмой, былью, ворожбой, поступком, исповедью современности, вмещающими жизнь в объеме романа. Перед вами коллекция визитных карточек писателей, получивших широкое признание и в то же время постоянно умеющих удивить новым поворотом творчества.
В детстве Спартак мечтает связать себя с искусством и психологией: снимать интеллектуальное кино и помогать людям. Но, столкнувшись с реальным миром, он сворачивает с желаемого курса и попадает в круговорот событий, которые меняют его жизнь: алкоголь, наркотики, плохие парни и смертельная болезнь. Оказавшись на самом дне, Спартак осознает трагедию всего происходящего, задумывается над тем, как выбраться из этой ямы, и пытается все исправить. Но призраки прошлого не намерены отпускать его. Книга содержит нецензурную брань.
Марк и Карен Брейкстоуны – практически идеальная семья. Он – успешный финансист. Она – интеллектуалка – отказалась от карьеры ради дочери. У них есть и солидный счет в банке, и роскошная нью-йоркская квартира. Они ни в чем себе не отказывают. И обожают свою единственную дочь Хизер, которую не только они, но и окружающие считают совершенством. Это красивая, умная и добрая девочка. Но вдруг на идиллическом горизонте возникает пугающая тень. Что общего может быть между ангелом с Манхэттена и уголовником из Нью-Джерси? Как они вообще могли встретиться? Захватывающая история с непредсказуемой развязкой – и одновременно жесткая насмешка над штампами массового сознания: культом успеха, вульгарной социологией и доморощенным психоанализом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.