История подготовки офицерских кадров в СССР (1917-1984 гг.) - [29]
Расформирование национальных военных училищ, созданных согласно приказа РВС «О национализации военно-учебных заведений» от 9 июня 1924 г., началось после опубликования 7 марта 1938 г. постановления ЦК ВКП (б) и СНК СССР «О национальных частях и формированиях РККА». Созданные во многих союзных республиках национальные военные училища, готовившие командиров и политработников для национальных формирований, были преобразованы в общесоюзные[151].
События военного времени (особенно 1942–1943 гг.) показали, что мера эта была преждевременная и в оборонном отношении негативная.
Как проявили себя командиры и политработники в тех военных испытаниях, которые выпали на их долю в 1938–1940 гг.?[152] В боях этого периода командный и начальствующий состав Красной Армии показал смелость, высокий боевой дух и воинское мастерство. В то же время боевые действия 1938–1940 гг. обнаружили и серьезные недостатки в подготовке наших войск и командного состава. Недостатки проявились в использовании боевой техники, организации взаимодействия родов войск в бою, оперативно-тактической подготовке комсостава. Многие командиры, особенно в ротном звене, не имели твердых навыков в управлении подразделением, действовали порой недостаточно самостоятельно, без должной инициативы.
Мартовский (1940 г.) Пленум ЦК ВКП (б) потребовал учить войска тому, что необходимо на войне. В приказе Наркома Обороны от 16 мая 1940 года «О боевой и политической подготовке войск на летний период 1940 года» отмечалось, что крупнейшие недостатки в обучении и воспитании армии явились результатом того, что командиры ориентировались на легкую победу над слабым противником и не были приучены к действиям в суровых условиях современной войны[153].
Нарком Ворошилов был снят с занимаемого поста и вместо него на этот пост был поставлен С. Т. Тимошенко (1895–1970), а с января 1941 года на пост начальника Генерального штаба был назначен Г. К. Жуков (1896–1974).
Год, отделявший страну от большой войны, конечно, не прошел бесследно, но что-либо кардинально изменить уже не мог.
Война с Финляндией вызвала растерянность Сталина. Помимо слабости нашей армии и ее командного состава он увидел последствия массовых репрессий среди военных. И, тем не менее, деятельность С. К. Тимошенко была оценена в высшей степени положительно: кроме звания Героя Советского Союза ему было присвоено звание маршала и принято решение о назначении наркомом обороны.
Вызванному на заседание Политбюро Тимошенко Сталин сказал:
«Война с финнами показала слабость в подготовке командных кадров и резкое снижение дисциплины в войсках. Все это произошло при товарище Ворошилове. И теперь ему будет трудно в короткие сроки выправить эти крупные вопросы. А время нас поджимает: в Европе Гитлер развязал войну. Политбюро решило заменить товарища Ворошилова другим лицом и остановилось на вас».
Тимошенко стал отказываться, ссылаясь на то, что у него нет нужных знаний и государственной мудрости для работы на таком высоком и ответственном посту. Говорил он и о том, что он едва ли достоин заменить товарища Ворошилова, которого не только армия, но и весь народ хорошо знает и любит.
— Все это верно, — сказал Сталин. — Но народ не знает, что у товарища Ворошилова не хватает твердости. А сейчас твердость особенно нужна во всем. У вас она есть. Беритесь прежде всего за дисциплину и подготовку кадров. А насчет государственной мудрости — это дело наживное. Где нужно — мы вам поможем[154].
Известный писатель В. Карпов стал свидетелем того, как подобная «твердость» проводилась в жизнь в воспитании и обучении курсантов. Об этом он говорит следующее:
«Я в те годы уже служил в Красной Армии — в сентябре 1939 года поступил в Ташкентское пехотное училище имени Ленина. Хорошо помню те изменения, которые произошли в боевой подготовке после издания этого приказа[155]. Армейская жизнь с ее регламентированным порядком во всем всегда была нелегкой, и после издания этого приказа в армии начались такие трудности, вспоминая которые сегодня, я думаю: как же мы все это могли выносить? Приказ Тимошенко не только выполнялся от буквы до буквы, но строгие контролеры и проверяющие при выезде в части беспощадно наказывали командиров, которые, как им казалось, в чем-то недовыполняли требования наркома. И командиры, как это часто бывает в армии, опасаясь за свою репутацию, в чем-то и за свою карьеру, настолько повышали требовательность, что она порой становилась просто невыносимой.
Принцип учить на трудностях выполнялся в максимально усложненных условиях. Как только начинался дождь, немедленно объявлялась боевая тревога и нас выводили в поле на учение. И под дождем, в грязи, без горячей пищи, на концентратах, которые нам выдавали, мы проводили несколько суток. Копали траншеи в ограниченные сроки, была жесточайшая норма времени, за которую надо было отрыть окоп полного профиля. Затем эту оборону оставляли и совершали продолжительные марши. Я участвовал даже в стокилометровом марше, это была настоящая пытка. Как известно по уставу, суточный переход не должен превышать 40–45 километров. Нетрудно представить, что значит совершить за сутки стокилометровый марш в условиях среднеазиатской жары, под палящим солнцем, когда и обычный-то марш дается очень тяжело.
