История, ожившая в кадре. Белорусская кинолетопись: испытание временем. Книга 1. 1927–1953 - [42]
По изобразительной и монтажной стилистике, по подбору произведений, манере их исполнения этот фильм-концерт является почти прямой реминисценцией 5-го номера киножурнала «Советское искусство» за 1940 год, посвященного Декаде белорусского искусства в Москве, которая сильно повлияла на дальнейший вектор развития всего музыкального и сценического искусства Беларуси.
Юбилейный сюжет «На выставке “25 лет Красной Армии”» из февральского сдвоенного номера (№ 2–3) киножурнала «Советская Беларусь» задумывался как зримое свидетельство грандиозной победы в Сталинградском сражении. Тем не менее сюжет информационно скуп, невыразителен по форме, суров по содержанию.
На кадрах, снятых 24 февраля 1943 года в залах Центрального дома Красной Армии в Москве, атмосферы праздника и ликования нет и в помине. Открывают выставку скульптурные бюсты и произведения монументальной живописи, недавно пополнившие изобразительную сталиниану. Главенствующее место в первом зале отведено живописному полотну народного художника РСФСР В.Н. Яковлева «Заседание Государственного Комитета Обороны». С момента съемки репортажа не пройдет и нескольких месяцев, как В.Н. Яковлев станет лауреатом Сталинской премии, а еще через шесть лет – в 1949 году – дважды лауреатом. Представители официального искусствоведения того времени сформировали трафаретное мнение о том, что картины В.Н. Яковлева отличаются широтой композиции, технической завершенностью.
Однако на самом деле отличительные черты официальной советской живописи того периода, и в первую очередь произведений, составивших ядро сталинианы, заключались в другом. Нарочито монументальная мизансцена позволяла реализовать на картинной плоскости стандартный набор смысловых и живописных символов и кодов. Позы героев многофигурных композиций, выражения их лиц и целый ряд других деталей недвусмысленно говорили зрителю, что центральное место в композиции занимает крупнейший государственный деятель, вождь и учитель И.В. Сталин.
Кадры из сюжета «На выставке “25 лет Красной Армии”»(киножурнал «Советская Беларусь», 1943, № 2–3)
При этом было бы принципиально неверно забывать о том, что искусственное конструирование мистического, почти священного, но при этом совершенно статичного образа Сталина требовало недюжинных профессиональных навыков и умений. Для полного раскрытия «полководческого гения» вождя, «впитавшего традиции Суворова и Кутузова», требовался высочайший уровень владения живописным ремеслом.
Естественной протестной реакцией на неискренность и фальшь изобразительного искусства сталинского периода стал так называемый «суровый стиль», возникший во второй половине 1950-х – 1960-е годы. В гораздо более приземленной, как правило, формализованной и драматичной форме художники «сурового стиля» изображали уже обычных людей, а не идейных победителей и триумфаторов.
Известный российский кинооператор-хроникер С. Семенов строит кадр с живописным полотном В.Н. Яковлева так, чтобы созерцающие его зрители (а их всего двое) ни в коем случае не перекрывали сюжетно важных элементов картины. Любая композиционная несбалансированность статичного кадра полностью исключалась, поскольку на совете с членами ГКО Сталин лично ставит перед ними боевые задачи накануне решающих операции, показывает на карте направления главных ударов, определяет количество боевой техники.
Еще один выставочный экспонат – скульптурное произведение Г.В. Нероды «Партизан». Вообще, тема партизанской борьбы представлена в сюжете значительно шире, чем тема подвига армейских частей. Это объясняется тем, что в день 25-летия РККА – 23 февраля 1943 года – был подписан приказ Верховного главнокомандующего № 95, в котором ставилась задача «шире раздуть пламя партизанской борьбы в тылу врага…».
Директива была услышана мастерами белорусской культуры: скульптуры Героев Советского Союза Т.П. Бумажкова и В.И. Козлова, командира партизанского отряда Миная Шмырева, созданные З.И. Азгуром и представленные на выставке, отвечали этому призыву. Во время Великой Отечественной войны Заир Исаакович работал при Центральном штабе партизанского движения в Москве, где создал галерею портретов не только партизан, но и крупных советских военачальников. Работу над портретами военного цикла скульптор продолжил и в послевоенное время – им были созданы портреты генерал-полковника П. Батова, партизана деда Талаша, Героя Советского Союза К. Заслонова, полководцев войны 1812 года Багратиона и Барклая де Толли.
Завершают сюжет три полотна художника Федора Мадорова – «Партизан Б.», «Партизан Ар кашка», «Дед Талаш». Из названия работ, и особенно первой – «Партизан Б.», зритель делал вывод, что на холстах изображены вполне реальные, сражающиеся с оккупантами партизаны, а полное имя портретируемого не указывается из соображений конспирации.
Следующий сюжет – «Дед Талаш» – фактически смыкается с предыдущим по тематике. Зрителю февральского номера киножурнала «Советская Беларусь» за 1943 год предоставлялась возможность сопоставить образ партизана-героя деда Талаша, увековеченный на живописном полотне, с живым, вполне осязаемым человеком. Конечно, в общественном сознании Талаш всегда воспринимался как реальный персонаж, но вместе с тем в его образе было немало мифического, почти сказочного. Такой двойственности в немалой степени способствовало и то, что дед Талаш выступил прототипом главного героя повести «Дрыгва» Якуба Коласа, причем был выведен там под собственным именем…
