История Марго - [75]
– Он должен был попытаться выяснить. Про тебя он догадывался вряд ли, но кого-то наверняка обвинял. О том, откуда могла утечь информация, он знал больше, чем все его окружение.
Брижит достала из кастрюли картофелину, нарезала ее тонкими ломтиками и бросила их в овальную форму для запекания.
– Будь твоя мать более проницательной, она бы поняла, что это ты.
– Может, ей это и в голову не приходило.
– Да, наверное, ты права: она живет в своем собственном мире. Она ведь так и не знает о нашей книге, да?
– Мы же решили ей не говорить, помнишь?
– Да, ты на этом настояла, но в какой-то момент книга будет опубликована, и тебе придется что-нибудь сказать.
Я покраснела и отвернулась.
– Ты умеешь хранить секреты, да?
Я снова посмотрела на нее, и наши взгляды встретились. Меня поразило то, что я увидела в ее лице, – удовольствие и одновременно предвкушение. Точно так же она выглядела, когда я принесла ей chouquettes[36] из пекарни. Но уже в следующий миг это выражение исчезло.
– Не волнуйся, – сказала она. – Я, как и ты, тоже предпочитала не рассказывать матери о многом. Хранила секреты. А она вела себя прямо противоположным образом – превращала меня в свою наперсницу, жаловалась часами напролет. Может, поэтому я и съехала от нее.
Хоть обстановка и разрядилась, я заметила какую-то неестественность в лице Брижит, как будто очертания ее скул стали резче. Она дрожала. Я чувствовала, что она вот-вот рассыплется на куски. Только прочная оболочка кожи не давала ей окончательно разойтись по швам.
– Однажды, – продолжала Брижит, – я сказала матери, что с меня хватит. Это было летом, после окончания школы. За месяц до того, как я ушла из дома. Она сидела на кухне одна с хмурым видом. У нас было полно мух, и это сводило ее с ума. Она постоянно гонялась за ними с полотенцем для посуды. Мы жили на двенадцатом этаже, и почти все наши окна смотрели на соседний дом. С наступлением темноты мы задвигали шторы. На кухне всегда было светло, поскольку большое окно выходило на детскую площадку. По вечерам меня на эту площадку не пускали. Местные парочки встречались в парке и занимались сексом на горке.
Глаза Брижит сузились, и она отрывисто рассмеялась.
– Помню, она жаловалась на отца, который предпочитал скорее молчать, чем общаться с ней. Я смотрела в окно. Небо сияло красивой голубизной, не запятнанной облаками. Я слушала ее, как фоновый шум, изредка кивая в знак сочувствия. Я знала, что скоро уйду отсюда и все это перестанет быть моей заботой.
В какой-то момент она замолчала и встала из-за стола. Должно быть, она заметила, что я не обращаю на нее внимания. Она подошла к окну. “Я так устала от жизни, – сказала она. – Хоть выбрасывайся из окна”. Открыла задвижку и распахнула окно. В кухню ворвался холодный ветер. Она перекинула ногу через край. Было смешно наблюдать за тем, как она сидит на подоконнике верхом.
Я сказала:
– Если ты выпрыгнешь, всем будет наплевать. Тебя похоронят, а потом рано или поздно забудут. Ты возненавидишь нас за то, что мы тебя забыли, но ничего не сможешь с этим поделать.
Она сидела, свесив ногу наружу. Сердце у меня колотилось. Я старалась не смотреть на нее. Я надеялась, что она не настолько глупа, чтобы сорваться. До нас доносился гул машин, ехавших по шоссе.
Я знала, что она одинока и что ее желания и фантазии несбыточны. Вероятно, она мечтала о другой жизни, а не о том, чтобы работать уборщицей и каждый день проводить два часа в автобусе. Она не видела ничего за пределами собственного мира.
Тут вошла моя сестра и вскрикнула. Она подбежала к матери и обняла ее. Но это все равно была моя личная победа, потому что с того дня мать перестала называть меня толстухой. Я не дала ей того, в чем она нуждалась. Не проявила к ней внимания.
Брижит дорезала картошку и вытерла руки кухонным полотенцем.
– Мы с тобой сильно отличаемся от наших матерей, – сказала она.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что мы стараемся предупреждать чужие желания. Я наблюдала за тобой. Тебе важно, что подумают другие.
– Разве это не слабость?
– Людям вроде твоей матери не помешало бы озаботиться тем, что о них подумают. Под ее самоуверенностью скрывается эгоизм – или даже отсутствие любопытства.
Я слушала Брижит. Она была права: Анук вполне могла бы пригрозить, что выбросится из окна. Она бы сделала это мне назло – только для того, чтобы продемонстрировать мимолетность жизни, чтобы оторвать меня от себя. Для нее это была бы игра.
Но я даже подумать не могла, что скажу ей: прыгай. Я и подумать не могла, что рискну жизнью Анук. Мысль о ее смерти разрывала меня на части. Так легко было представить, как ее голова ударяется о землю с громким треском, будто раскалывается орех. Чтобы сказать то, что сказала своей матери Брижит, требовалось почувствовать хоть немного – пусть даже совсем чуть-чуть – удовлетворения от возможности потерять ее.
Я вдруг поняла: Брижит думала, что я отношусь к своей матери точно так же, как она к своей. Она считала меня ребенком, который пытается отделиться от семьи. И хотя я зачастую спешила согласиться с любыми наблюдениями Брижит и была невероятно польщена, когда она отмечала сходство между нами, эти ее слова потрясли меня – особенно когда она с такой уверенностью сказала, что наши матери одинаковые. В этот момент мне захотелось защитить Анук.
Перед вами — книга, жанр которой поистине не поддается определению. Своеобразная «готическая стилистика» Эдгара По и Эрнста Теодора Амадея Гоффмана, положенная на сюжет, достойный, пожалуй, Стивена Кинга…Перед вами — то ли безукоризненно интеллектуальный детектив, то ли просто блестящая литературная головоломка, под интеллектуальный детектив стилизованная.Перед вами «Закрытая книга» — новый роман Гилберта Адэра…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Валерий МУХАРЬЯМОВ — родился в 1948 году в Москве. Окончил филологический факультет МОПИ. Работает вторым режиссером на киностудии. Живет в Москве. Автор пьесы “Последняя любовь”, поставленной в Монреале. Проза публикуется впервые.
ОСВАЛЬДО СОРИАНО — OSVALDO SORIANO (род. в 1943 г.)Аргентинский писатель, сценарист, журналист. Автор романов «Печальный, одинокий и конченый» («Triste, solitario у final», 1973), «На зимних квартирах» («Cuarteles de inviemo», 1982) опубликованного в «ИЛ» (1985, № 6), и других произведений Роман «Ни горя, ни забвенья…» («No habra mas penas ni olvido») печатается по изданию Editorial Bruguera Argentina SAFIC, Buenos Aires, 1983.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.