История афинской демократии - [146]
Уже Аристотель сознавал всю важность экономических отношений. Он называл человека не только «политическим животным», но и «экономическим» [в «Эвдемовой Этике»[396]]. Из-за имущественного неравенства, говорится у него, происходит большинство восстаний. Бедность порождает мятежи и преступления. Главная задача государственной мудрости – удовлетворительно распределить имущественные блага. Для прочности государственного строя важно обеспечить материальное благосостояние. В демократии нужно, чтобы демос не был беден. Говоря о том, какими мерами можно разумно обеспечить прочность демократии, Аристотель восстает против действий и приемов современных ему демагогов, не только афинских. Нынешние демагоги, угождая народу, замечает он (1320 а), производят большие конфискации посредством дикастериев; но кто заботится о сохранении государственного строя, тот должен противодействовать этому и постановить законом, что имущество осужденных и платящих штрафы не достается народу, а должно употребляться на религиозные цели. Удерживать от преступлений это будет не меньше (ибо все равно виновные подвергнутся наказанию), но толпа меньше будет обвинять судимых, не надеясь что-нибудь получить. Нужно свести государственные процессы до возможно меньшего количества, наложив тяжелые наказания на подымающих несправедливые обвинения, так как к суду привлекают обыкновенно не людей из народа, а знатных. Надо расположить в пользу государственного строя всех граждан или, по крайней мере, не считать врагами тех, кто имеет силу. Так как крайние демократии многолюдны, и без платы трудно устраивать народные собрания, а знатные, где нет государственных доходов, относятся к этому враждебно, ибо в таком случае средства для уплаты получаются путем эйсфоры, конфискаций и несправедливых приговоров, что погубило уже многие демократии, – то надо народные собрания созывать не часто, и суды, хотя и из многих лиц, должны действовать в течение лишь немногих дней. А где есть доходы, там не следует поступать так, как поступают нынешние демагоги, которые делят излишки между народом, ибо это все равно что лить воду в дырявую бочку: народ, получив подачку, снова в ней нуждается. Но истинно расположенные к демократии должны заботиться, чтобы масса не была слишком бедной, так как это – причина гибели демократии. Надо придумать средства, чтобы благосостояние было постоянным, «хроническим». Это – в интересах самих состоятельных. И Аристотель предлагает, например, излишки государственных доходов собирать и из них раздавать деньги неимущим на покупку участков земли или для занятия земледелием, открытия лавки и т. п., если нельзя всем, то по частям, по очереди…
Говоря о переворотах, происходящих в демократиях, Аристотель снова возвращается к действиям демагогов, конфискациям, процессам и несправедливым обвинительным приговорам. Демократии, замечает он, подвергаются переворотам больше всего вследствие наглости демагогов, которые то сикофантствуют частным образом против имеющих состояние и тем заставляют их сплотиться, то натравливают на них народную массу. Чтобы пользоваться народным расположением, они причиняют обиды знатным, производят раздел их имений, истощают их доходы литургиями, клевещут, дабы конфисковать их имущество, и тем побуждают их восставать (1304 b—1305 а). В демократиях, особенно в таких, в которых народная масса является господином и над законом, демагоги, ведя борьбу с состоятельными, разделяют город надвое. Между тем надо соблюдать меру, в демократии щадить богатых и заботиться о благосостоянии массы: многие из учреждений, кажущиеся чисто демократическими, разрушают демократию…
Вообще Аристотель умерен. В сущности, он не придает решающего значения форме правления: то правление хорошо в его глазах, которое имеет в виду общее благо, а не только пользу правителей. Аристотель допускает, что если правит большинство, но согласно общей пользе, то это будет полития «правильная», и иногда высказывает благоприятное мнение о демосе. В «Афинской политии» Аристотель отмечает даже «обычную кротость демоса» (говоря о событиях начала еще V в.), благородное поведение демократов по низложении Тридцати и свидетельствует, что сам демос наказывал тех своих вожаков, которые наталкивали его на дурные дела. Олигархию (в «Политике») Аристотель считает извращенной формой и даже худшей, нежели крайняя демократия. Он признает, что в больших городах его времени трудно быть иной форме правления, кроме демократии; что бедные, если даже и не имеют участия в почетных правах, склонны вести себя спокойно, лишь бы с ними не поступали насильственно и ничего не отымали у них; что демократия прочнее и менее подвержена смутам, нежели олигархия, и что государственный строй больше губят жадность и властолюбие богатых, нежели демоса. Он подробно описывает те уловки и хитрости, посредством которых олигархи умеют обойти народ.
Аристотель – сторонник середины. Чрезмерное богатство и чрезмерная бедность, по его мнению, вредны: первое ведет к деспотическому господству, вторая – к рабскому подчинению. Лучшие законодатели – из среднего класса. Симпатии Аристотеля на стороне Солона, которого он причисляет к этим лучшим законодателям и который, по его словам, дал афинянам строй, представлявший середину между олигархией и демократией. Кратко, сдержанно и холодно говорит он в «Афинской политии» о Перикле, к которому, очевидно, не благоволит, и лучшими государственными деятелями «после древних» называет Никия, Фукидида Алопекского и Ферамена, которому ставит в заслугу борьбу с противозакониями и то, что он мог заниматься политической деятельностью при всяких формах государственного устройства, «как это и подобает хорошему гражданину»; а к Клеону и подобным ему демагогам Аристотель обнаруживает явную антипатию. Лучшим из бывших в Афинах правлений он считает ту умеренную демократию Пяти тысяч, которая так недолго существовала после падения олигархии Четырехсот в 411 г. до Р.Х.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
В трилогии вскрыты причины кризиса коммунизма в СССР, несостоятельности командной «плановой экономики», дан новый взгляд на возможные пути развития России. Особого внимания заслуживают идея о создании партии нового типа и новая идеология регулятивизма, являющиеся, по мнению автора, великим историческим шансом для России. Книга, написанная истинным патриотом, проливает свет на многие проблемы современности и представляет интерес для всех, кто обеспокоен судьбой Отечества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Современная Россия, являясь правопреемницей Советского Союза, сталкивается со многими проблемами, основанием для возникновения которых послужила крупнейшая геополитическая катастрофа XX века – распад СССР. Постепенно нарастают конфликты и противоречия в бывших советских республиках. Однако вместе с тем на постсоветском пространстве появляются и реализуются тенденции к экономической и военно-политической интеграции. Сложившаяся ситуация способствует тому, чтобы более серьезно обратиться к истории тех территорий, которые ранее входили в состав СССР, а до этого в состав Российской империи.
К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.
Фредерик Лейн – авторитетный американский исследователь – посвятил свой труд истории Венеции с самого ее основания в VI веке. Это рассказ о взлете и падении одной из первых европейских империй – уникальной в своем роде благодаря особому местоположению. Мореплавание, морские войны, государственное устройство, торговля, финансы, экономика, религия, искусство и ремесла – вот неполный перечень тем, которые рассматривает автор, представляя читателю образ блистательной Венецианской республики. Его также интересует повседневная жизнь венецианцев, политика, демография и многое другое, включая мифы, легенды и народные предания, которые чрезвычайно оживляют сухой перечень фактов и дат.
В настоящем издании представлен первый том знаменитого труда «История общественного строя древней Франции», принадлежащего перу выдающегося французского историка Нюма-Дени Фюстель де Куланжа (1830–1889). Книга посвящена Древней Галлии, прежде раздробленной, а после подчиненной и объединенной Римом. Автор подробно рассматривает состояние Галлии до римского завоевания и ее политическое устройство в первые три века императорского владычества. На русском языке книга де Куланжа вышла в 1901 г. под редакцией историка М.И.
Книга представляет собой первую часть классического труда академика Василия Васильевича Латышева (1855–1921) «Очерк греческих древностей» (публикуется с незначительными сокращениями). Древности греческого народа – это часть истории Греции, относящаяся к общественному и частному быту древних греков. В работе подробно рассматривается политическое, финансовое, юридическое и административное устройство Эллады на примере преимущественно Спарты и Афин. Читатель узнает, как была устроена афинская демократия, как функционировали суды, как воспитывались юные спартанцы и о многих других нюансах повседневной жизни эллинов.
Исход Второй Пунической войны навсегда изменил Античный мир, а значит, и пути развития нашей цивилизации. Этот конфликт интересен тем, что впервые боевые действия развернулись одновременно на нескольких фронтах, на огромной территории – в Италии, Испании и на Сицилии. На поле сражения сошлись два лучших полководца эпохи – карфагенянин Ганнибал и римлянин Сципион Африканский. Но о них написано немало книг. В данной работе представлены военные биографии других полководцев Второй Пунической войны: неоднозначного военачальника Гая Фламиния, чей образ римские историки изрядно очернили, Марка Клавдия Марцелла, который взятием Сиракуз ликвидировал фронт на Сицилии, и Гасдрубала, незаслуженно оказавшегося в тени его старшего брата – Ганнибала.
Первой Пунической войне суждено было навсегда остаться в тени второй войны Рима с Карфагеном. Морские битвы при Милах и Экноме, грандиозные сражения на суше при Панорме и Баграде оказались забыты на фоне блестящих побед Ганнибала при Треббии, Тразименском озере и Каннах. Несмотря на это, Первая Пуническая была одним из самых масштабных военных противостояний Древнего мира, которое продолжалось двадцать три года. Недаром древнегреческий историк II века до н. э. Полибий говорит ясно и недвусмысленно: именно Первая Пуническая является наиболее показательной войной между двумя сверхдержавами Античности. Боевые действия этой войны развернулись в Сицилии и Африке.