История афинской демократии - [144]
Демократия, говорит Платон, возникает, когда бедные, одержав победу, одних убивают, других изгоняют, а прочим дают одинаковую власть и равные права. При ней все пользуются полной свободой; каждый может делать все, что хочет, обставлять жизнь по-своему, как ему нравится. При этом правлении типы людей – самые разнообразные. Демократия кажется прекраснейшей формой правления: она подобна пестрому платью, изукрашенному всевозможными цветами, и она пестрит разными нравами. Она заключает в себе все роды правлений. Если желаешь управлять, не нужно для этого способностей или подготовки; нет надобности быть управляемым, если не хочешь подчиняться, не воевать, когда другие воюют, не заключать мир, когда другие заключают. Если закон устраняет тебя от участия в суде и в управлении, ты все-таки можешь, когда тебе угодно, судить и управлять. В демократии люди, приговоренные к смерти или к изгнанию, тем не менее остаются и ходят открыто, выступают героями, и никто не заботится об этом. Тут все можно попирать ногами, лишь бы ладить с народом. Это – образ правления приятный, анархический и пестрый, предоставляющий равенство равным и неравным. Наглость, своеволие, распутство и бесчинство тут увенчано, восхваляется и называется прекраснейшими именами: наглость – образованностью, своеволие – свободой, распутство – великолепием, бесстыдство – мужеством. Платон рисует демократический тип расточительного сына скупого отца – «олигарха»[391]. Такой человек живет, поддаваясь постоянно какой-нибудь прихоти. То он пирует и приглашает флейтисток, то довольствуется одной водой и измождает себя, то увлекается гимнастикой, потом предается лени и ничем не интересуется; то как будто начинает заниматься философией, а чаще вдается в политику, всходит на трибуну, говорит и делает, что на ум взбредет… Нет в его жизни ни порядка, ни закона. «Это – пестрый человек».
Демократия вырождается в тиранию. Благом для нее является свобода, и ее губит ненасытная жажда свободы, подобно тому, как олигархию губит ненасытная жажда богатства. Демократическое государство, горя жаждой свободы, попадает в руки дурных виночерпиев; оно упивается несмешанной свободой и восстает против властей, обвиняя их, как преступников и олигархов, а тех, кто повинуется властям, презирает, как рабов и людей, ничего не стоящих, тех же, кто равняет правителей с управляемыми и управляемых с правителями, оно прославляет и удостаивает почестей. В демократии свобода проникает и в частную жизнь. Отец тут равняется с сыном и боится его, а сын равняется с отцом, не стыдится и не боится родителей, чтобы быть свободным. Метек – все равно что гражданин, а гражданин – все равно что метек. Учитель боится учеников и льстит им, а ученики презирают учителей и «педагогов». Молодые состязаются со стариками, а старики снисходят, особенно вежливы и ласковы к ним, чтобы не показаться людьми суровыми и деспотичными. Между мужчинами и женщинами здесь господствует равенство. Анархия идет и далее: даже животные в таком городе чувствуют себя гораздо свободнее, и собаки там бывают таковы, каковы их господа, а ослы и лошади привыкают ходить свободно и важно, сталкивая тех, кто не посторонится. Как нежны здесь граждане! Малейший намек на рабство их раздражает, и они не могут этого терпеть. Они не обращают внимания на законы писаные и неписаные, чтобы никто и никак не был их господином. Но одна крайность вызывает другую, противоположную. Так бывает в природе, так и в государственном строе. Излишняя свобода приводит ни к чему иному, как к рабству, частное лицо и город. Из демократии, таким образом, возникает тирания, из крайней свободы – величайшее и жесточайшее рабство. Болезнь, зародившаяся в олигархии (плутократии), порабощает государство и при демократии; это – род праздных и расточительных людей, трутней, из которых одни с жалом, а другие без жала. Они, появляясь в государстве, приводят его в волнение, как жар и желчь тело. В демократии есть три разряда людей. Один, который зарождается благодаря своеволию; в олигархии он не в чести, в демократии же стоит во главе: к нему принадлежат демагоги; кто из них повострее, тот говорит и действует, а прочие, сидя вокруг кафедры, шумят и не терпят, чтобы говорилось иное, так что всем заправляют демагоги. Другой разряд – люди богатые, собиратели меда, лучшая пища для трутней. А третий разряд – демос, частью живущий собственным трудом, частью безработный, мало приобретающий, но сильный своей численностью. Стоящие во главе его отымают состояние у имущих и разделяют это состояние между народом, большую часть оставляя себе. Ограбленные вынуждены защищать себя; тогда их обвиняют в том, что они олигархи и злоумышляют против демоса. Те, видя это, волей-неволей становятся действительно сторонниками олигархии. Являются доносы, разбирательства, взаимная борьба. Какой-либо вождь становится во главе демоса, который его питает и выращивает. Так рождается тирания… Она вырастает из предстательства. Платон ярко изображает, как тирану сама необходимость и судьба предписывает либо самому погибнуть от врагов, либо тиранствовать и из человека стать волком. Предстатель демоса и будущий тиран не останавливается ни перед чем; он изгоняет и казнит своих сограждан, оскверняя свои уста и нечестивый язык их кровью, обещает народу прощение долгов и раздел земель.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
В трилогии вскрыты причины кризиса коммунизма в СССР, несостоятельности командной «плановой экономики», дан новый взгляд на возможные пути развития России. Особого внимания заслуживают идея о создании партии нового типа и новая идеология регулятивизма, являющиеся, по мнению автора, великим историческим шансом для России. Книга, написанная истинным патриотом, проливает свет на многие проблемы современности и представляет интерес для всех, кто обеспокоен судьбой Отечества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Современная Россия, являясь правопреемницей Советского Союза, сталкивается со многими проблемами, основанием для возникновения которых послужила крупнейшая геополитическая катастрофа XX века – распад СССР. Постепенно нарастают конфликты и противоречия в бывших советских республиках. Однако вместе с тем на постсоветском пространстве появляются и реализуются тенденции к экономической и военно-политической интеграции. Сложившаяся ситуация способствует тому, чтобы более серьезно обратиться к истории тех территорий, которые ранее входили в состав СССР, а до этого в состав Российской империи.
К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.
Фредерик Лейн – авторитетный американский исследователь – посвятил свой труд истории Венеции с самого ее основания в VI веке. Это рассказ о взлете и падении одной из первых европейских империй – уникальной в своем роде благодаря особому местоположению. Мореплавание, морские войны, государственное устройство, торговля, финансы, экономика, религия, искусство и ремесла – вот неполный перечень тем, которые рассматривает автор, представляя читателю образ блистательной Венецианской республики. Его также интересует повседневная жизнь венецианцев, политика, демография и многое другое, включая мифы, легенды и народные предания, которые чрезвычайно оживляют сухой перечень фактов и дат.
В настоящем издании представлен первый том знаменитого труда «История общественного строя древней Франции», принадлежащего перу выдающегося французского историка Нюма-Дени Фюстель де Куланжа (1830–1889). Книга посвящена Древней Галлии, прежде раздробленной, а после подчиненной и объединенной Римом. Автор подробно рассматривает состояние Галлии до римского завоевания и ее политическое устройство в первые три века императорского владычества. На русском языке книга де Куланжа вышла в 1901 г. под редакцией историка М.И.
Книга представляет собой первую часть классического труда академика Василия Васильевича Латышева (1855–1921) «Очерк греческих древностей» (публикуется с незначительными сокращениями). Древности греческого народа – это часть истории Греции, относящаяся к общественному и частному быту древних греков. В работе подробно рассматривается политическое, финансовое, юридическое и административное устройство Эллады на примере преимущественно Спарты и Афин. Читатель узнает, как была устроена афинская демократия, как функционировали суды, как воспитывались юные спартанцы и о многих других нюансах повседневной жизни эллинов.
Исход Второй Пунической войны навсегда изменил Античный мир, а значит, и пути развития нашей цивилизации. Этот конфликт интересен тем, что впервые боевые действия развернулись одновременно на нескольких фронтах, на огромной территории – в Италии, Испании и на Сицилии. На поле сражения сошлись два лучших полководца эпохи – карфагенянин Ганнибал и римлянин Сципион Африканский. Но о них написано немало книг. В данной работе представлены военные биографии других полководцев Второй Пунической войны: неоднозначного военачальника Гая Фламиния, чей образ римские историки изрядно очернили, Марка Клавдия Марцелла, который взятием Сиракуз ликвидировал фронт на Сицилии, и Гасдрубала, незаслуженно оказавшегося в тени его старшего брата – Ганнибала.
Первой Пунической войне суждено было навсегда остаться в тени второй войны Рима с Карфагеном. Морские битвы при Милах и Экноме, грандиозные сражения на суше при Панорме и Баграде оказались забыты на фоне блестящих побед Ганнибала при Треббии, Тразименском озере и Каннах. Несмотря на это, Первая Пуническая была одним из самых масштабных военных противостояний Древнего мира, которое продолжалось двадцать три года. Недаром древнегреческий историк II века до н. э. Полибий говорит ясно и недвусмысленно: именно Первая Пуническая является наиболее показательной войной между двумя сверхдержавами Античности. Боевые действия этой войны развернулись в Сицилии и Африке.