Исторический капитализм. Капиталистическая цивилизация - [3]

В свою очередь, И. Валлерстайн пишет «на выходе» западного общества из «реального» (или, выражаясь валлерстайновским языком, «исторического») капитализма. «На выходе» не означает ни того, что капитализм умрёт завтра, ни того, что с капитализмом умрёт современный Запад, который, впрочем, уже в значительной степени превратился не только в постзападное, но и в постхристианское общество. В конце XX в. возникла научно-техническая (информационная) система производительных сил. И хотя она не вытеснила индустриальную, а надстроилась над ней, хотя восторги по поводу возможностей «новой экономики» оказались во многом преждевременными, сам факт существования если не пост-, то гипериндустриального производства, в котором невещественные («нематериальные»), информационные факторы господствуют над вещественными, крайне важен. Научно-техническая система производительных сил, снимая главное — социоэкзистенциальное, моторно-историческое — противоречие капитализма, противоречие между субстанцией и функцией, ставит под угрозу основные институты и ценности капитализма: частную собственность, национальное государство, гражданское общество, privacy и т. д.[4]

Маркс и Валлерстайн с разных концов замыкают эпоху, начавшуюся революцией 1848 г. и окончившуюся — нет, не «всемирной революцией 1968 г., о которой пишет Валлерстайн, а всемирной/глобальной неолиберальной контрреволюцией 1980-хгодов; новолевая «революция 1968–1971 гг., завершившая «длинные шестидесятые» (1958–1973 гг.), была если не репетицией неолиберальной, неоправой контрреволюции, то прологом к ней. По-видимому, симметричность времебытия двух этих учёных обусловила определённое типологическое, по принципу конструкции, сходство двух попыток создания ни много, ни мало альтернативной системы рационального знания. Конечно же, есть и различия. Маркс опирался на английскую, французскую и немецкую традиции, прежде всего — на немецкую теоретическую. За плечами Валлерстайна англосаксонский прагматизм и отчасти школа «Анналов»; обе эти традиции далеки от утончённой теории[5], а потому я отдаю предпочтение попытке Маркса как более общей фундаментальной, комплексной, внутренне логичной и содержательной. По сравнению с ней мир-системная перспектива кажется мне упрощённой, менее многомерной и, пожалуй, более сырой — но это особая тема. Это, однако, ни в коей мере не умаляет значение интеллектуальных достижений И. Валлерстайн как учёного. В том, что в конце XX в. мы смотрим на мир по-новому, есть его заслуга — и немалая.

Ещё одно различие между ситуациями Валлерстайна и Маркса заключается в том, что последний в своём времени, в XIX в. в интеллектуальном, теоретическом плане, по сути, остался одиночной. Запад вползал в капитализм, и чем дальше, тем больше реальность, обусловленные ею практические задачи благоприятствовали укреплению частно-суммарной дисциплинарной сетки рационального знания, практически не оставляя места альтернативным подходам с мощным потенциалом принципов целостности и историзма. Выработанный в XX в. в СССР как альтернатива «буржуазной науке», исторический материализм по принципу конструкции носил холистский характер. Однако его функционирование в качестве элемента власти-знания, догматизм и ряд других черт не позволили в целом реализовать холистский потенциал (хотя ряд блестящих достижений несомненен, достаточно вспомнить В.В. Крылова, А.А. Зиновьева и др.). Вернёмся, однако, к И. Валлерстайну.

Ныне ситуация иная. Налицо серьёзный кризис рационального знания о природе и обществе. Работы И. Пригожина по биохимии, И. Экеланда по математике и теории вероятности, Б. Мандельброта по фрактальной геометрии и многое другое — всё это ставит под сомнение ньютонианско-эйнштейновскую картину мира[6]. Аналогичные изменения происходят в науке об обществе, которая переживает революционный методологический сдвиг, причём тройной:

• от прежних объектов исследования и соответствующих им дисциплин к принципиально новым;

• от равновесных ситуаций к неравновесным, к флуктуациям, к «нелинейной динамике»;

• от системы к субъекту.

И. Валлерстайн и MCA, таким образом, выступают не изолированно, а как элемент широкомасштабного, хотя и не набравшего ещё полную силу изменения научного мировоззрения. Нельзя сказать, что таких, как И. Валлерстайн, — много; это далеко не так, но он не одинок, и это существенно меняет его ситуацию — и общественную, и творческую.

За последние годы на русский язык было переведено несколько работ И. Валлерстайна; в основном это книги и сборники статей последних лет. К сожалению, базовые работы И. Валлерстайна, представляющие фундамент, суть его концепции капитализма, так и не переведены на русский язык. Поскольку перевод «мир-системного трёхтомника» — задача не из лёгких, а потребность в знакомстве с основами «валлерстайнизма» есть, мы решили представить читателю его работу «Исторический капитализм» (1985). Это небольшая книга, в основу которой легли четыре лекции. В них И. Валлерстайн в доступной манере излагает основы MCA и своей концепции капитализма. В работе «Капиталистическая цивилизация» (добавлена к изданию «Исторического капитализма» в 1995 г.) Валлерстайн представляет «балансовый отчёт» капитализма — его достижения и провалы как исторической системы.