Исследователь - [18]

– Более или менее уверен, – сказал он и увидел реакцию Кон. – Скорее более, чем менее. На пеший путь у нас уйдут недели. Мы знаем, что Манаус стоит на Амазонке, так что, если плыть по реке, рано или поздно мы до него доберемся!

Макс подошел к ним, уселся у ног Лайлы и потянул ее за носок:

– Лайла!

Он вытащил из носа козявку и вытер палец о траву.

– Только мы не знаем, выше по течению Манаус или ниже, – заметила Кон. – Так что наши шансы добраться до него или погибнуть – примерно пятьдесят на пятьдесят.

– Лайла! – сказал Макс. – Послушай меня!

– Но ведь шансы выжить равны! – воскликнул Фред.

Кон усмехнулась, и он с трудом сдержался, чтобы не перепачкать ее соплями Макса.

– Ты сам себя слышишь? – спросила она. – Ты хоть понимаешь, насколько это безумно?

– Лайла! – Макс снова потянул ее за носок. – Ты видела? Ты видела, как обезьяны отгоняют пчел?

– О чем ты? – спросила Лайла. Бака лежал у нее на плече, засунув задние ноги ей под мышку. Фред подумал, что он напоминает эполет со старой армейской формы отца.

– Обезьяны победили! – воскликнул Макс. – Я за ними проследил!

– Макс! О чем ты говоришь? – Лайла подвинула его к себе и сердито посмотрела ему прямо в глаза. – Я думала, ты в шалаше! Ты же знаешь, что тебе нельзя никуда отлучаться! Я сама тебе говорила! Если я не могу тебе доверять, придется мне привязать тебя к себе веревкой. Макс надулся:

– Далеко я не ходил! Я не стал подходить, потому что мне пчелы не нравятся.

– Макси, не обманывай, здесь нет пчел, – сказала Лайла. – Здесь кто только не летает – муравьи, жуки, москиты, – но пчел нет.

– А вон там были! – Он показал на другой конец поляны, где высились каучуковые деревья. – Наверху.

Лайла закатила глаза:

– Макс, это точно был не сон?

– Не сон, – ответил Макс.

– Я тебе не верю.

– Это был не сон! – рассердился Макс. – Не сон! Обезьяны помыли руки муравьями, а потом отогнали пчел.

– Я понятия не имею, что ты пытаешься описать, – заметила Кон, – но звучит это жутко. Макс вскочил, затопал ногами и случайно наступил на руку Кон. Вскрикнув, Кон шлепнула его по щиколотке.

– Больно! – воскликнула она.

– Не бей его! – вмешалась Лайла.

– Вы меня не слушаете! – обиделся Макс.

Фред посмотрел на Макса: глаза мальчишки были круглы и печальны.

– Мы слушаем, Макс, – сказал он.

– Нет! Пойдемте! – Макс схватил Кон за руку и потащил ее к деревьям, упрямо топая своими маленькими ножками.

Кон удивилась, но пошла следом. Она даже не сказала, что рука у Макса почему-то липкая. Фред и Лайла побежали за ними.

– Вон там! – воскликнул Макс. – Они были там!

Он показал на муравейник – огромный конус, построенный на дереве и выпирающий из ствола, как печная труба. Обезьян поблизости не было.

– Они здесь были совсем недавно! – сказал Макс. – Они вернутся.

Не веря его словам, Фред все же сел на землю. Макс устроился у Лайлы на коленях. Бака вцепился в ее рубашку.

Как оказалось, сидеть без дела совсем непросто. Образы, которые Фред старательно отгонял прочь – лицо отца, голос матери, – теперь вернулись к нему. Он подумал и о более страшных вещах – например, о голодной смерти на этой затерянной зеленой поляне. Ему стало страшно.

Он попробовал свистеть, но получилось не слишком хорошо.

– Фред, – шепнула Лайла, – ты распугаешь обезьян.

И тут появились обезьяны. Их было три, они были темно-коричневыми, сильными и довольно милыми.

Фред восхищенно смотрел, как они гонялись друг за другом по деревьям, то и дело перекликаясь. Они перепрыгивали с дерева на дерево, помахивая хвостами, а затем самая крупная из обезьян, мамаша с детенышем на шее, положила лапы на муравейник. Черные муравьи забегали у нее по шерсти. Быстро, пока они не успели ее укусить, она сложила лапы вместе и потерла друг о друга.

Кон дернула Фреда за рукав:

– Она убивает муравьев?

На глазах у Фреда обезьяна поднесла лапы к носу и глубоко вдохнула.

– Может, это для нее духи? Или наркотик? – предположил он.

Вдруг все три обезьяны, как по сигналу, развернулись и бросились прочь.

– Пойдем за ними! – сказала Лайла.

Когда ты сам не обезьяна да еще и нормально не ел несколько дней, поспевать за обезьянами нелегко. Все четверо ребят были слабы, а у Лайлы и вовсе дрожали руки. Когда все они бросились вдогонку за обезьянами, Кон побледнела.

Обезьяны остановились на ветвях огромных каучуковых деревьев.

– Пчелы! – довольно воскликнул Макс. – Я же говорил!

Высоко над головой, едва различимый среди листвы, виднелся пчелиный улей. Огромный, он был покрыт толстым слоем каучука. Изнутри доносилось оглушительное жужжание. По стволу дерева тек мед.

У Лайлы округлились глаза. Она прижала к себе Баку:

– Они ведь не нападают на ленивцев?

Между тем обезьяна-мать приблизилась к улью, проломила защитный слой каучука и сунула лапы внутрь. Отломав кусок сот, она сунула его в рот. Мед полился на голову ее детеныша. Пчелы сердито жужжали, но не смели ее ужалить.

Лайла пораженно наблюдала за этим.

– Видимо, пчелы не жалят ее из-за запаха ее лап, – сказала она. – Наверное, он их отпугивает.

– Давайте попробуем! – воскликнул Фред и вскочил на ноги.

– Вдруг это только для обезьян работает? – спросила Кон.

– Не попробуем – не узнаем, – заметил Фред, думая о том, что на ужин у них снова будут ананасы, если они еще остались в лесу, или какао-бобы, если ананасов найти не удастся. – Разве ты не хочешь меда?