Испанские братья. Часть 1 - [18]

— Я доверяю Вам, сеньор, и не считаю, что Вы способны предать человека, который Вам доверяет.

Карлос кивнул. Он устыдился, увидев устремлённый на него доверчивый взгляд.

— Хотя мне и непонятны причины Вашей осторожности, я тем не менее готов поклясться на распятии, что гарантирую полное молчание.

— Не нужно этого, сеньор. Ваше честное слово стоит того же, что и клятва, хоть я и предаю в Ваши руки свою жизнь, признавшись Вам, что осмеливаюсь читать Слово нашего Господа Иисуса Христа на родном языке.

— О, выходит, Вы — еретик? — воскликнул Карлос и невольно отшатнулся, подобно человеку, который только что поцеловал руку другу и увидел у него на лбу чумную язву.

— Это зависит от того, что Вы понимаете под этим словом. Многие люди, несравненно лучше меня, носят на себе это клеймо. Даже великого проповедника фра Константина, слушать которого собирается всё благородное общество Севильи, враги нередко называют еретиком.

— Я в Севилье жил и посещал теологические чтения фра Константина, — ответил Карлос.

— Тогда Вашему благородию известно, что во всей Испании нет христианина лучше него. Тем не менее он с трудом избежал преследования из-за ереси. Но довольно о том, что говорят люди, давайте лучше послушаем, что раз и на все времена сказал Бог, Его слова не могут ввести в заблуждение.

— Да, когда их объясняют правоверные учёные. Еретики толкуют их по своему усмотрению и даже искажают их смысл.

— Сеньор, Вы образованный человек, Вы можете читать эти тексты в оригинале и способны судить, насколько эти обвинения соответствуют истине.

Глаза Хулио сияли, лицо горело от волнения, и это волнение делало его довольно заурядные черты прекрасными.

Карлос был тронут. Помолчав, он сказал:

— Если бы я мог иметь то, что Вы называете Словом Божиим на родном языке, я бы наверно не отказался его прочесть. Если бы я нашёл в ней еретические искажения, то никогда не поздно такую книгу сжечь.

— Я могу вот в этот час вложить Вам в руки Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа, который недавно перевёл с греческого на кастильский учёный Хуан Перес.

— Что? Вы имеете это при себе? Ради Бога, принесите мне его, я хотя бы посмотрю на эту книгу!

— Да будет так, во имя Господа, — сказал Хулио и покинул комнату.

Во время его отсутствия Карлос думал об этой странной авантюре. Во время всей долгой беседы с этим человеком он не заметил ни крупицы ереси. А ведь у него был Новый Завет на родном языке! Карлос очень гордился своими талантами в области диалектики и считал, что мимо его внимания не может проскользнуть никакая ересь, как бы она ни была замаскирована. «Это должен быть уж очень ловкий еретик, который мог бы меня одурачить», — сказал он сам себе с самоуверенностью перехваленного ученика. К тому следует добавить, что лекции фра Константина, которые он посещал в течение десяти месяцев, незаметно для него самого наполнили его либеральными идеями.

Карлос мог, если бы ему это показалось важным, прочесть в Алькале Вульгату[21], но, разумеется, он этого не сделал. Что же могло быть греховного в том, если он из чистого любопытства посмотрит перевод оригинала на испанский? Он в известной степени рассматривал Новый Завет как опасное и действенное оружие, которое грозит великими бедствиями необразованному самозванцу, и поэтому мудро запрещено великими мира сего, но в руках мудрого и образованного человека, каковым он себя считал, оно абсолютно безопасно и даже может принести пользу.

Конечно, иначе обстояло дело с малообразованным бедняком, который сейчас принесёт книгу. Может быть, он всё-таки одержимый или злостный еретик? Или, наконец, переодетый святой? Как бы ни была велика опасность, грозившая его душе в вечности, опасность, которой он шёл навстречу здесь на земле, была очень и очень велика. Может быть, он об этом не осведомлён в должной мере? Карлос не мог иначе, как предупредить его.

Скоро Хулио вернулся и вынул из своего кожаного жилета небольшую книгу в коричневом переплёте, протянув молодому человеку.

— Мой друг, — ласково сказал Карлос, приняв книгу, — Вы знаете, чем рискуете, отдавая мне эту книгу, или хотя бы имея её при себе?

— О да, сеньор, это я хорошо знаю, — последовал спокойный ответ, и тёмные глаза погонщика встретились с вопросительным взглядом Карлоса.

— Вы играете в опасные игры, на этот раз Вы в безопасности, но поберегите себя, одна из попыток может оказаться излишней.

— Это не случится, сеньор. Я буду свидетельствовать о Господе столько, сколько Он допустит. Когда Он здесь на земле больше не будет во мне нуждаться, Он отзовёт меня домой.

— Помоги Вам Бог. Я боюсь, что Вы бросаетесь в огонь, и ради чего?

— Ради того, чтобы дать хлеб голодному, жаждущему — воду, свет тем, кто блуждает во мраке, покой усталым и обременённым. Сеньор, я оценил свои действия, и какую цену с меня потребуют, такую я заплачу.

Помолчав, добавил:

— Такой ценой обретённое сокровище я оставляю в Ваших руках. Но только Бог посредством Духа Святого может показать Вам его истинную цену. Сеньор, ищите этого Духа! Нет, пожалуйста, не сочтите мои слова за оскорбление, Вы — человек знатный и образованный, я же — беден и без всякого образования. Но ставлю на карту свою жизнь, чтобы спасти Вашу душу, и этим самым я доказываю, как сильно желаю в вечности увидеть Вас по правую руку Христа, моего Господа и Повелителя. Прощайте, сеньор!