Ислам в России и Евразии XVI - ХХI вв. - [13]

Х.) Вы даруете Мустафе (османскому султану. - Н. Х.) мир: что тогда последует с бедною Гре-циею? (...) Неужели должен я буду бросить все сии мои прекрасные мечтания?»⁷⁰ Ясно, что для французского философа Крым не имел самостоятельного значения и был лишь первым этапом грандиозной задумки по изгнанию турок и татар из Европы. К этому времени представление о России как защитнице всех православных стало настолько расхожим, что, например, черногорский лидер Василий Не-гуш подавал императрице проект объединения балканских славян под своим руководством и российским протекторатом⁷¹.

В том же самом письме Вольтер предложил проявить терпимость к крымским татарам - мысль, совсем не характерная для его эпохи: «Если Ваше Императорское Величество удержите за собою Херсонес, чего я желаю: то, конечно, Вы прибавите к своему “Уложению” новую статью в пользу магометан, ту землю населяющих». Философ сомневался в том, что татар получится крестить. Но зато он считал нужным «устроить там большую коммерцию. Некогда сия скифская страна имела с Грецией торговлю...»¹ Поиск вдохновения для современной коммерции в делах давно минувших дней - Античности и Средневековья - впоследствии стал распространенным явлением в общественной мысли Запада. То, что обстановка в мире за прошедшие века существенно изменилась и старые методы не работают, еще не осознавали⁷²⁷³. Показательно, что Екатерина II оценивала перспективы войны с турками куда более реалистично, чем ее корреспондент: «Если мы еще одну или две Кефы (Феодосии. - Н. Х.) возьмем, то и будем уже за войну заплачены»^{74. В инструкции своим представителям в Крыму императрица требовала от ханства даже три порта75.}

Первоначально Екатерина II планировала отторгнуть Крым от Османской империи и сделать его независимым государством. В рескрипте генералу Петру Ивановичу Панину, сражавшемуся с турками и татарами в Северном Причерноморье, от 15 апреля 1770 г. она писала: «Совсем нет нашего намерения иметь сей полуостров и татарские орды, к оному принадлежащие, в нашем подданстве, а желательно только, чтобы они отторгнулись от подданства турецкого и остались навсегда в независимости. По положению Крыма и тех мест, на которых и вне оного татары живут, а не меньше и по свойству их, они никогда не будут полезными нашей империи подданными; никакие порядочные подати не могут быть с них собираемы, они же и к обороне границ ее служить не будут. Но сколь ни мало для России пользы из подданства Крыма и татарских орд, но, напротив того, велико уже и знатно быть может приращение силам и могуществу российскому из их от власти турецкой отторжения, и в независимости и собственной свободности утверждения.» Екатерину II вполне устраивало получение контроля над крепостями, контролировавшими выход из Азовского моря в Черное, - Ени-Кали и Таманью, что позволяло ей контролировать военно-политическую ситуацию в регионе и обеспечить свободу торгового мореплавания¹. О том же писала императрица 20 мая 1771 г. находившемуся в Крыму генералу Щербинину, давая свое «соизволение» на избрание ханом Шагин-Гирея, с тем, чтобы тот «дал от себя обязательство быть ханом над всеми татарскими ордами, отложившимися от Порты Оттоманской, обязываясь сверх того навсегда остаться в независимости и союзе с нашей империей»⁷⁶⁷⁷.

Конечно, действительные намерения политика зачастую отличаются от официальных деклараций, однако весь ход событий говорит о том, что в данном случае Екатерина II душой не кривила. Так, например, организованный вывод практически всего христианского населения из Крыма в 1778 г.^{78, подорвавший экономику и налогооблагаемую базу ханства, не имел никакого смысла, если бы в это время готовилось присоединение полуострова. Не случайно сразу после включения Крыма в состав России пришлось разрабатывать комплекс мер, призванных способствовать ликвидации экономического кризиса и заселению новой области, особенно земледельцами и ремесленниками, включавший переселение государственных и помещичьих крестьян из внутренних губерний, расселение на полуострове отставных солдат, приглашение зарубежных колонистов и пр.79 Очевидно, возникновению проблемы немало поспособствовали действия самой императрицы в 1778 г. Но если переселение крымских христиан в Северное Приазовье призвано было улучшить экономику Юга России, страдавшую от нехватки рабочих рук, за счет слабого соседа, которого не собирались лишать независимости, то действия 1778 г. обретают понятную логику.}

Следовательно, план Екатерины II состоял в том, чтобы превратить Крым в полунезависимое буферное государство, по образцу, например, Речи Посполитой, в то время фактически находившейся под контролем России¹. Справедливо замечено, что в этом отразилось влияние политических идей почитаемого российской императрицей Монтескьё⁸⁰⁸¹, который писал: «Имея по соседству государство, находящееся в упадке, государь отнюдь не должен ускорять его гибель, так как в таком случае он находится в самом счастливом из всех возможных положений. Ничто не может быть для него выгоднее, чем иметь у себя под боком государя, который получает за него все удары и оскорбления фортуны. И очень редко бывает, чтобы в результате завоевания такого государства действительная сила завоевавшего увеличилась настолько же, насколько при этом уменьшилась его относительная сила»