Ипостаси духа: опыт заурядных биографий - [26]

Получить примерное представление о содержании утраченной части архива П.А. Городцова мы можем на основе конспектов Н.Е. Ончукова и некоторых документов, хранящихся в его фонде. Конспекты представляют собой очень сжатое изложение материалов, иногда просто в виде перечня тем, с комментариями Н.Е. Ончукова.

Первым следует упомянуть листок, обозначенный в описи как рукопись Ончукова «Этнография. Материалы к работе. Демонология». На самом деле она не принадлежит руке Николая Евгеньевича. Это с уверенностью можно утверждать на основании сравнения почерков текста и помет к тексту. В этом документе указаны темы и некоторые сюжеты из материалов П. А. Городцова. Всего в перечне более 70 позиций (некоторые темы повторяются несколько раз): происхождение бесов; отношение духов к человеку, добрые и злые; леший: суседко-домовой (новоселье); банщица; овинница; водяной; оборотничество; месть водяного человеку; добавление к банщице; водяной (добавление); добавление к банщице; рассказ о колдуне Константине Ивановиче; добавление к рассказу, план дороги; мщение водяного; обряд выноса тела покойного; банница, овинница и пр. духи и их формы проявления; вынуть (?) (или вихри?); рассказы о волках; взаимоотношения духов и человека, запреты; леший; свадебный дружка; обряды при посеве и уборке; новоселье; козёл; подарки скотскому дедушке; анекдот про новоселье; рассказы: 1) леший; 2) водяной; Великий четверг; проделки домового; запреты во время бури; новоселье; о благополучии скотины; о закалывании скота; рассказ о старинах; печка русская – средство от лешего; проводы Масленицы; яичное заговенье; домовой; молитва перед посевом; Азан-юрты, татарские могилы; наставление к запашке; вихрь; рассказ о покойнике; о чертополохе и папоротнике; о свистании в доме; праздники богатырской лошади; о неупотреблении в постройки дерева «высжурь» (?); бой-трава для отпирания замков; яичное заговенье; осеннее заговенье; завивание березки; профилактическое средство, сибирская язва; конская голова; добавления о лешем; происшествие с двумя утками; добавление о лешем; о сибирской язве, 1907 г.; этнографические представления Заякина Л.Л.; водяной, леший, банница, овинница; происхождение бури и грозы; леший; рассказ о болоте близ Артамоновой, леший; домовой; петух; первая водяная мельница; первый огонь; падающая звезда; водяной[129].

По всей вероятности, список этот был составлен кем-то из сотрудников тюменского музея или краеведческого общества специально для директора музея Л.Р. Шульца, отправлявшегося на совещание краеведов в Екатеринбург, где и произошла встреча с Ончуковым. На полях рукописи, напротив темы «вихрь» рукою составителя помечено: «тов. Шульц, обратите внимание пошехонца» (т.е. Ончукова). Часть материалов из этого перечня была использована в некоторых опубликованных статьях Городцова и работе Н.Е. Ончукова «Масленица», содержание неопубликованной части кратко раскрывается в конспективных записях Ончукова.

В рукописи с обзором материалов Городцова содержатся интересные комментарии Ончукова о сказках и фольклористике Городцова, приводятся фамилии некоторых корреспондентов собирателя, который «в полной мере использовал всех кого мог для собирания фольклорного творчества»[130]. Основными корреспондентами собирателя были учителя: Надежда Дубинина, С.А. Колокольников, А. Чикишев, Александра Сергеевна Виноградова, учительница села Фоминского, а также Александр Сергеевич Калашников. Но особенно много и точно записывали волостной писарь Степан Яковлевич Аржиловский и ближайший сподвижник Городцова Андрей Аржиловский[131]. С участием А. Аржиловского была сделана запись свадебного обряда с. Зырянского Червишевской волости. Возможно, что его черновая запись хранится в составе сборника № 5089/223 Тюменского музейного комплекса[132]. Аржиловским были записаны некоторые поверья, старообрядческие стихи, перечень которых приводится в рукописи. Здесь же Н.Е. Ончуков упоминает и о записи Аржиловского, сопровождавшей тексты стихов. В ней говорилось, что стихи выписаны из старообрядческой тетради и что поются они «крестьянами по крюкам»[133]. Одно из писем А. Аржиловского от 23 ноября 1905 г. с записями шуток и прибауток, рассказов «О том, как сатана от попа спасся», «Отчего кукушка гнезда не имеет», «О том, как на свете попы завелись», «Не промолвилась», приговорок при детских играх, магических приемов при ловле рыбы также сохранилось в архиве Ончукова[134].

Выписки Ончукова с кратким содержанием материалов Городцова вложены в рукопись Петра Алексеевича «Демонология и животный мир. Легенды и мифы»[135].

Конечно, можно пожурить Городцова за вмешательство в тексты сказок и легенд, записанных им. Это факт неоспоримый. Но несомненно и то, что Петра Алексеевича как собирателя отличала особая тщательность, внимательное и даже трепетное отношение к информантам. В каждой работе он обязательно посвящает им несколько добрых строк, дает биографические подробности, характеризует личностные качества. А в описании свадебного обряда ему очень точно и живо удалось передать эмоциональную окраску атмосферы двух кульминационных дней крестьянской свадьбы. И хотя Петр Алексеевич пишет, что он «посторонний зритель и холодный исследователь быта», но сам текст и «клубок, подкатывающий к горлу» во время причитания невесты, на самом деле создают у читателя совершенно иное впечатление. Непосредственное наблюдение круговорота народной жизни не может оставить человека, даже родившегося в студёную зиму, равнодушным и безучастным. Богатство красок, действий, переживаний, интонаций, подтекстов непроизвольно вовлекают в это бесконечное множество-единство подчас парадоксального, алогического, но тем не менее целостного чередования смеха и слез, жизни и смерти, поэзии и прозы крестьянской повседневности.