Иосиф - [60]
– Тетка Нинка, собирайси!
– Куды?!
– Сватаца!
– Кому сватаца?
– Ды мне, тетка Нинка, ты чё? Дядя Оськя, собирайси!
– Да ты ошалел, Сашка?! Куды сватаца? Кому свататца на ночь глядя!
– О-о, глянь! Ды какая там ночь? Собирайтесь, собирайтесь, я вас прям на газончике туда и обратно! Да полчаса и всё!
– Ды куда ты нас на газончике туда и обратно? Да ещё на полчаса? – надо признать, мама наша Нина Димитриевна отчасти была авантюристкой! Бывало, её медом не корми, поучаствовать в какой-нибудь необдуманной ситуации! Выкручивалась на ходу! Кстати, дух авантюризма, или даже так – готовность взвалить на себя неожиданно возникшее дело и достойно довести его, как говорят, до ума, был присущ нашим хуторским казачкам. О других – не знаю. Казак в подобной ситуации почесал бы «сабе» макушку, скривилсИ, да и подумал:
– А на кой ана мне?!..
– Куды ты нас зовёшь, Сашка?
– К Катюре!
– К Катю-юре?! Вон куда дело зашло! Отец? – мать аж засветилась вся!
– О, а я чё?! – отец в недоумении растопырил большие свои ладони. – Я ничаво не понял. Катюра? Я тут хто? Пятая нога у собаки?!
– Ды какая тут пятая, дядя Оськя? Тут как раз все и четыре! Посчитай! Тётка Нинка – тетка, ты – дядька! Чаво вы тяните?! А то её хто-нибудь засватаить другой! Ха-ха! Там вон Пашок Лобачёв, говорять, бьётся в их ворота. Те аж трящщать! Надо ж, тетка Нинка, ковать жилезу, пока она горячая! Я жа ей шапнул – сватов зашлю! Так слово держать надо? Правильно я говорю? – Сундук торопился, будто и вправду именно в эту минуту в ворота Головановых со страшной силой лбом бился Пашок Лобачёв.
– Да эт правильно! Катька – ана достойная! На наших жа глазах растёть! А чё я надену? Какую платю? Она у меня есть одна, так я её постирала вот щас толькя и она у меня сохнить, Сашка! Ты прям аж на голову свалилси!
– Мы ж там и выпьем, и закусим, дядя Оськя! И делу провернём, тетка Нинка, хорошую делу, глянь! Я матери с-ка зал, а она – иди к тётке сваёй, Нинке! Она справится! Да ещё как справиться! Да какая тут платя, тётка Нинка, ты и в халате приглядная и нормальная! Я жа два литра взял и пять колясок колбасыУ рюпинской!Т ам жа такая душистая – ужас! Чуть не съел её, пока вёз. Из Урюпинска!.. Ха-ха…
– Куда жа стольки много, Сашка?! На ночь?
– Ты про колбасу, тёть Нин, али про литры?
– Про литры! И колбасы – не много набрал? Не объядимси? Фу ты, Сашка, ну ты и наодеколонилси! Поморить что ль всех нас хочишь?
– Как бы нас с этими литрами и колясками не поперли? Люди, глянь! Можа, спять! Николай, он завтра не стерегёть? Стерегёть! – вводил сомнения отец!
– Дядя Оськя! Хто щас спить?! Летом!
– Да эт вы, молодежь, глаза свои до утра таращщите, а у нас они уже в шесть вечера слипаются… Фу! И правда, надушилси – страсть!
Так под лёгкое препирание отец с матерью оделись во что попало и двинулись в ночное авантюрное приключение, тем самым показали пример детям своим, как нужно поступать в подобных ситуациях. Головановы жили совсем рядом, можно было и пешком пройти, но Сундук усадил родителей в кабину газончика. Да!
Люмбовь!
Тут надо и про дядю Колю рассказать. Был он худой, жилистый и кучерявый. Как говорили, кучерявый, как баран! Фамилию он имел – Вобленко, и родом был из хохлов. Мне всегда казалось, что дядя Коля одежду носил на два– три размера больше, уж так она болталась на нем. Дети его – Катя, Любашка, Сашка – носили фамилию матери – тети Лены Головановой. Была у них и ещё дочь, старшая, Нина, не родная дяде Коле, а жила она в Апатитах. Нина являлась одной из тех «пионерок», которые первыми стали покидать хутора в поисках лучшей доли! Отец наш уважал соседа за простодушие и открытость, хотя и подсмеивался над ним и говорил:
– Николай – чудной! До упаду!
Как он умел танцевать на животе! Удивительно! Отскакивал от земли, как мячик каучуковый! Ну, чуть пониже, конечно, но отскакивал! В редкие летние хуторские праздники, когда наш Солонцовский уголок собирался погулять – иногда это происходило и у нас, – дядя Коля после некоторого горячительного возлияния отчаянно бил оземь кепкой, если таковая имелась под руками и требовал:
– ЦЫГАНОЧКУ!
Если брат Вовка был у взрослых «под рукой», приходилось ему, когда на гармошке, когда на баяне играть и Цыганочку, и Барыню, и чего только не просили! А если Вовки не было, мама – Нина Димитриевна играла на балалайке, могла и на семиструнной гитаре. Дядя Коля сразу брал такой быстрый темп, что состязаться в танце с ним было невозможно. Заполошно бил себя по всем частям тела, особенно по пяткам и бежал, бежал по кругу, расширяя его. Потом переходил на мелкую дрожь телесную. Но дрожь он совершал уж на коленях и отчаянно бросался на живот – на ПУЗО – и такое отчубучивал! Пыль во дворе начинала стелиться! Но тётя Лена почему-то всегда стеснялась мужниной пляски живота, не приветствовала животной радости.
Сколько я помню, дядя Коля был пастухом. В отличие от отца, дядя Коля был склонен к мечтаниям и мало был приспособлен к хозяйственным работам. Даже мотыги точила, косу отбивала тетка Ленка. А покосы наши были рядом. Их разделяла дорога. Не имея ни таланта, ни склонности к рукоделию, дядя Колька обращался к отцу:
Жанр рассказа имеет в исландской литературе многовековую историю. Развиваясь в русле современных литературных течений, исландская новелла остается в то же время глубоко самобытной.Сборник знакомит с произведениями как признанных мастеров, уже известных советскому читателю – Халлдора Лакснеоса, Оулавюра Й. Сигурдесона, Якобины Сигурдардоттир, – так и те, кто вошел в литературу за последнее девятилетие, – Вестейдна Лудвиксона, Валдис Оускардоттир и др.
Психологический роман «Оле Бинкоп» — классическое произведение о социалистических преобразованиях в послевоенной немецкой деревне.
Перед вами — книга, жанр которой поистине не поддается определению. Своеобразная «готическая стилистика» Эдгара По и Эрнста Теодора Амадея Гоффмана, положенная на сюжет, достойный, пожалуй, Стивена Кинга…Перед вами — то ли безукоризненно интеллектуальный детектив, то ли просто блестящая литературная головоломка, под интеллектуальный детектив стилизованная.Перед вами «Закрытая книга» — новый роман Гилберта Адэра…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.