Иосиф - [59]

– Катюра, – выдавила ЛУНА. Она стояла, как говорят, на стреме и готова была бежать стремглав! И куда попало!

– Катюра? – Сундук хмыкнул. – Неласково, неласково звучит. Отныне вы будете Екатерина… Простите, отчество?

– Николавна…

– Отныне вы будете Екатериной Николавной! – Сундук… Ох! Это же происходило на моих глазах! Сундук вероломно вторгся в «серцу» Катерины Николавны и сработал, как гипнотизёр. Как змей ядовитый! Старухи перестали щелкать, а Катя пропала в один миг!

– Принесите водицы, Екатерина Николавна, горлице промочить!

Катюра, она же теперь Екатерина Николавна, с испугом, – я это видел своими глазами – с испугом посмотрела на мать. И как бы вскрикнула:

– Ой! Мама! Я яво боюся!

– Принеси, – с лёгкой насмешкой разрешила тётя Лена. –Принеси человеку водицы, горлице промочить!

Катюра чуть было ворота не снесла, так в хату бросилась бежать. А бабки, как по команде, встряхнули подолами освобождаясь от шелухи, переглянулись и ещё более сократили прищуры до тонких живых черточек, с надеждой до мельчайших деталей высмотреть и переварить непонятно откуда взявшуюся сцену в этом спектакле.

– А у вас тут местечко исключительное! – Сундук по-хозяйски огляделся.

– Не жалуимси!

– Яблонька вон какая! – кивнул на яблоньку во дворе Головановых, ветки которой висли прямо над лавочкой. –Сладкие?

– Исключительные! – с иронией ответила тётка Нинка.

– Ни наядимси никак! – подыграла бабка Машка.

– Рот ажник судорогой сводить! – честно бухнула хозяйка.

Такое противоречивое мнение из партера не смутило вчерашнего служивого сержанта старшего. Сундук сорвал яблочко, вытер его об штаны и посмотрел на старух. Те вновь взмахнули подолами и замерли в ожидание. И далась ему эта яблонька! Что? Пашка Лобач разве не видел её и не пробовал кислющих-перекислющих, но красивых на вид яблочек?! Отцу семейства – дяде Коле – ему и дела не было до этой яблоньки! И та росла «сабе» и росла, иногда завлекала завидущие глаза. И кто откушивал этих яблочек красивых, преображался вмиг – таращил глаза и передёргивался. Но Сундук, подлец, не стал передёргиваться и сунул яблоко в карман.

– Ты чё жа, Сашка! Жаница не надумал? – с дальним прицелом спросила Нина Дмитриевна.

– Вот про то, тётка Нинка, как раз и думаю!

– Накобелилси?

– Накобелилси! Да хватить уже! – с напускной важностью сказал Сашка. – Надо б и своих яблочек насажать! Ага, тетка Нинка?

– Ага, Сашка!

– Да у нас и свой сад, ты жа знаешь, исключительный! А варенью-то и некому варить!

– Так хозяйкя молодая нужна, а? А на примете хто есть?!

И тут открылись воротчики, и они помешали ответить Сашке Сундуку. Вышла Катюра, Луна полная с полной литровой кружкой воды. И где был её дурацкий смех, с каким она к Пашке бедному подступала, а?! Перед Сундуком на её лице даже бледность появилась и ещё более оттенила девичью красоту. Тогда Катюра показалась страшно красивой, и во мне что-то защемило… Подлый чародей Сундук вновь с улыбочкой всмотрелся в красивое лицо Кати нашей и принял воду. Единым разом он выпил литровую кружку, передохнул и сказал:

– Исключительная! А железа тут имеется…

– Есть, есть!

– Железа в нашей воде имеется! – подтвердили старухи.

– Ни напьёсси! Спасибочки, Екатерина Николавна! – поблагодарил Сундук, склонился к Катюре и что-то шепнул ей на ушко. Ещё прытче с превеликим испугом прянула Катерина Николавна и скрылась за воротами. А Сундук вежливо раскланялся партеру и сообщил:

– До скорого свидания!

ЧТО он шепнул на ушко и отчего Катюра, по словам друга Сашки, двое суток плакала и смеялась, а из рук её валились тарелки и чашки, стало известно потом. Но события после того вечера, пока Пашок там пахал САБЕ преспокойно, возможно, строил какие-то красивые проекты мысленно подъезжая всё ближе и ближе к хате Катюры, – реальные события развивались очень стремительно. Надо заметить, что в тот же вечер Сундук прокатил в кабине газончика своего тезку и дружка моего Сашку. До моста его довез! А поскольку профессия шофёра у всех мальчишек в нашем детстве была самая желанная, Сундук сразу и надолго завладел сердцем моего приятеля, без особого труда внедрил в семью Головановых своего сторонника…

Тут же, в этих сутках, не могу точно сказать – через двое, трое, – уже по заходу солнца, когда мы только что отужинали и наши родители собирались ложиться спать, вдруг стукнула-брякнула щеколда на воротах.

– Кого там ещё на ночь глядя черти несуть? – беззлобно буркнула мать.

– Паш, пойди, открой ворота! – попросил отец.

Это был Сашка Сундук. Он был в самой модной в те времена – белой нейлоновой рубахе, в узких брючках и остроносых блескучих туфлях.

– Здорова! – Сашка радостно протянул мне руку, и я принял её, а потом сутки чувствовал запах одеколона «Шипр». – Отец-мать не спять ещё?

– Пока нет…

Сундук не стал ждать приглашения и сам двинулся в хату. Надо сказать, что в этих же днях он помог отцу доставить до двора нашего на газончике своём от пилорамы, где отец рядом работал, доставить несколько досок. За что отец его даже похвалил:

– Сходственный человек какой! Я его лишь только попросил, сразу согласилси и сам погрузил их!..

Удивительно! И как всё для Сундука удачно складывалось! Весело поприветствовав родителей, Сашка тут же весело и брякнул: