Иноземцы в России XVI–XVII вв. Очерки исторической биографии и генеалогии - [103]

Как долго находился в Алжире Юрий Трапезундский, мы не знаем. Сам он говорил об очень коротком периоде: «и жыл де он в Алзере полтретья годы»[1015]. Известно, что далее он переместился в Западную Европу. В первой «скаске» повествуется о восстании невольников близ границ «Шпанской земли». Можно предположить, что речь идет об Испанском королевстве. Действительно, пленники галер чаще всего именно в Испании обретали свободу. Испанские флотилии активно боролись с мусульманами. Зная об этом, рабы поднимали мятеж при приближении к границам империи Габсбургов. Ситуация совпадает с рассказом Юрия Трапезундского. Ночью, когда команда уснула, на корабле произошел бунт: «и тѣ де турские люди поуснули и они де неволники тех турских людей всех побили»[1016].

Испанские власти, уничтожая мусульманские корабли, оказывали значительную помощь пленным христианам. Медицинская, материальная, юридическая поддержка испанского правительства предназначалась в первую очередь пленникам католического вероисповедания. Для православных помощь включала обязательную проповедь католичества. Безусловно, Юрий Трапезундский в данной ситуации выступил последователем христианства, встает лишь вопрос, какой именно конфессии. Судя по его последующей биографии, в католической среде он представлялся итальянцем-католиком. Основываясь на его первом рассказе, вероятнее предположить, что, доказав свою лояльность испанским миссионерам, Юрию Трапезундскому удалось перебраться из Испании в подчиненную Габсбургам Фландрию: «А сами на том же корабле в Брабанскую землю в Пленно город»[1017]. Речь идет о Пленво. Другой версией расшифровки повествования может быть предположение о движении корсарского судна вдоль европейского побережья. Алжирские пираты в XVII в. уже научились переплывать в Гибралтар[1018].

Таким образом, в первом случае Юрий Трапезундский говорил о прибытии судна в область Брабант. Во второй раз он повествовал о столкновении своего корабля с английским. Где тут ложь, сказать трудно. Не исключено, что в 1633 г. Юрий Трапезундский лишь опустил один из витков своей биографии. Можно предположить, что англичане разбили не арабский, а голландский корабль, на который переметнулся бывший пленник после Брабанта. В Пленво Юрию Трапезундскому предстояло определить дальнейший путь: «…и тут де они с коробля разошлися, хто где захотел»[1019]. Он не избрал возвращение в Османскую империю, но и, вероятно, не поехал в Гамбург, а затем в Москву, как сказал в 1627 г. Видимо, из Испанских Нидерландов Юрий Трапезундский перешел в Нидерландские Штаты, где поступил на судно. Новое морское сражение принесло следующий плен. Столкновение с английским кораблем закончилось поражением. Захваченный корабль был доставлен в Британию: «поймали на корабле аглинские воинские люди»[1020]. Юрию Трапезундскому предстояло оправдаться ссылками на приверженность христианству — и, видимо, в данном случае православию (католическое вероисповедание не могло сыграть роли спасительного фактора в Великобритании) — и, возможно, религиозными преследованиями в Османской империи и на арабском корабле. По его словами, «король велел отпустить на волю, потому что он греченин»[1021].

Юрий Трапезундский оказался в Великобритании, где находилось немало греков, как светских, так и облеченных в духовный сан. Английские протестанты были связаны со многими представителями греческого мира. Иерархи церквей христианского Востока получали здесь поддержку. Тесно контактировал с английскими кальвинистами константинопольский патриарх Кирилл Лукарис[1022]. За получением пожертвований в Англию приезжал иерусалимский архимандрит Кирилл[1023] и архимандрит монастыря Саввы Освященного Григорий. Два последних иерарха посещали и Россию, исполняя роль дипломатических посредников между Москвой и Лондоном.

Английские власти благосклонно относились и к миграции восточных христиан. На Британских островах в это время находилось немало греков, что повлекло формирование общины. В сложной конфессиональной и политической обстановке глава государства стремился опереться на иностранных военных. В ситуации противостояния католиков, англикан, пуритан, пресвитериан король Карл I Стюарт (1625–1649) готов был принимать на службу православных, далеких от религиозных конфликтов Великобритании[1024]. Так, некоторое время в Англии находились два двоюродных брата, получивших в России фамилию Альберт: Иван и Дмитрий[1025]. Иван, в английском варианте — «лорд Джон Альбертус шляхтеново прироженя»[1026], или «капитан Ыван Гильберт»[1027], был военным в Англии примерно с 1620 г. За службу от короля Карла I Стюарта он получил рекомендательную грамоту, которую представил в России в Посольском приказе (сохранился ее перевод). В Англии Иван Альберт осел, женился на англичанке «веры аглинские», оставаясь сам «веры греческой». Примерно в 1627 г. в Англию приехал его двоюродный брат Дмитрий, служивший ранее молдавскому воеводе Раде Михне до смерти последнего в 1626 г. Позже в России Дмитрий заявил подьячим Посольского приказа, что уже в 1626 г. планировал поступить на службу к московскому государю. Тогда он отправился в Россию морским путем через Англию (сухопутный путь через Дунайские княжества был закрыт из-за идущей между Речью Посполитой и Османской империей войны). Оказавшись в Англии проездом, он задержался на три года, в то время как в Россию сразу после его прибытия отправился Иван Альберт.