Империя - [41]

— Все начинается с мечты, мой друг. Если у человека есть мечта, он ее обязательно исполнит. А я постараюсь помочь тебе в твоем стремлении.

Разговаривая, они вскоре подошли к месту, где торговал Корнелий со своими товарищами. Александр и Марк обнаружили их за планомерным уничтожением привезенного на продажу вина. Здесь же были и друзья Луция. Как объяснил Ромул, их отцы начали гулять уже с раннего утра, ссылаясь на то, что все равно товар не расходится. Луций, стесняясь вида своего отца, кое-как оторвал его от игры в кости и разъяснил, что к нему пришли покупатели, которые хотят забрать весь товар. Корнелий еле встал, затем, пошатнувшись, подошел к Марку и Александру. Дыхнув на них перегаром, он произнес:

— Выбирайте! Товар отменный!

Кристиан и Ливерий в один голос стали подтверждать, что продукты, действительно, хороши и, поднеся потенциальным покупателям чашу с вином, пытались навязать им ее для пробы. Луций и его друзья, сбившись в кучу и опустив глаза, наблюдали за постыдным поведением своих родителей, которые не умеючи и неуклюже, да еще и спьяну, пытались что-нибудь продать. Но, как и говорил Корнелий, товар и впрямь был отменный, а вовремя подоспевший Леонид оформил все должным образом, и потому Александр, оставшийся довольным сделкой, удалился с ним для дальнейшего обсуждения дел. Кристиан и Ливерий, радуясь тому, что наконец-то все продано и можно отправляться домой, принялись собирать пожитки и запрягать лошадей в путь.

— Сын вас привел? — вытирая испарину со лба и пошатываясь, проговорил Корнелий, глядя на Марка. Тот, хитро щурясь, с улыбкой, кивнул в ответ головой.

— Меня зовут Марк, — протягивая руку Корнелию, представился он.

Корнелий смерил взглядом собеседника и, обратив внимание на пурпурную полосу на его одежде, протянул руку со словами:

— Сенатор?! Мое почтение. Не многие в последнее время протягивают мне руку, а уж из вашего-то сословия и подавно. Чем обязан такой честью?

— Ну, не многие и знают вас так, как я.

Корнелий, не отпуская руки, пристально посмотрел в глаза Марку, силясь понять, что тот имеет в виду.

— Дементий, — произнес Марк и, видя, что это имя еще больше озадачило собеседника, добавил: — Он служил под твоим руководством в Германии.

— Дементий? Ну, конечно, я помню его. Но причем здесь он? — отпуская руку сенатора, ответил Корнелий.

— Это мой дальний родственник, он отзывался о вас с большим уважением. И он поведал мне обо всем, что произошло в том злополучном лесу и что вы сделали для солдат в целом и для него в частности.

— Да, прошло много времени. Много воды утекло. Как он?

— К сожалению, он умер, лихорадка не дала ему шанса. Я привез к нему лучших лекарей, но было уже поздно. На смертном одре он вспоминал о вашем подвиге и просил по возможности помочь вам. Но все как-то, если честно, не было времени, пока случай не свел меня с вашим сыном.

— Да, жаль, хороший был человек, — качая головой, ответил Корнелий. — Время и болезни не щадят никого, кроме богов. А я-то думаю, откуда мне так знакомо ваше имя, словно я его где-то уже слышал?

— Конечно, скорее всего, в разговорах он упоминал обо мне, в то время я как раз помог ему перевестись в Германию. Думал, служба там поспособствует его продвижению по карьере. Но, к сожалению, все обернулось не так, как я рассчитывал. Кто ж знал, что этот самонадеянный болван Вар так опозорится и погубит столько людей?

— Да, все получилось не так, как мы хотели, — с грустью ответил Корнелий.

— Может, зайдем в таверну? Здесь неподалеку есть одно место, вполне приличное. Я угощаю.

Корнелий обернулся к друзьям и махнул рукой, давая понять, чтобы те его не ждали. Затем он обратился к сыну и строго проговорил:

— Бери остальных, и ступайте, помогите Леониду с отправкой товара. И скажи ему, пусть проследит, чтобы все было сделано, как положено, я не хочу краснеть перед людьми!

Проследив, что все его распоряжения начали выполняться, Корнелий отправился с Марком. Они прошли несколько дворов и, свернув в переулок, оказались в достаточно большой таверне. Марк и тут оказался прав: таверна была явно не для бедняков и всякого сброда, которому продавали только скисшее вино да оливки в уксусе. Корнелий уже и забыл о том, что есть такие заведения, где столы не липкие от грязи, полы не загажены и мухи не ползают по упившимся в хлам посетителям, от которых несет дешевой брагой. Здесь же яркий солнечный свет, проникая через многочисленные окна, освещал огромный, заполненный хорошо одетыми людьми зал. Стены были облицованы разноцветным мрамором и покрыты красивой росписью. Марк практически втолкнул внутрь растерянного Корнелия, который буквально на глазах протрезвел и, стесняясь своего скромного вида, как-то неловко сел за стол, на который ему указал его новый приятель. Им тут же принесли кувшин с вином, жареного гуся, сыр, фрукты, свежеиспеченный хлеб.

— Ну, за знакомство и за удачную сделку! — разливая по чашам хмельной напиток, провозгласил тост Марк.

— Да, уж. За сделку! Если бы сын не привел вас, мы бы, наверное, вряд ли что продали. Представляешь, мы привезли сюда отличный товар, — тяжело вздохнув и сделав глоток вина, продолжил Корнелий. — Хорошее вино, зерно, оливки, да и другое. Мы весь сезон работали, словно мулы: пахали землю и следили за садом и огородом. Слава богу, год был удачный, и боги даровали прекрасный урожай. И вот мы привезли его сюда, заплатили огромные пошлины за право торговать на рынке. И что? Ведь ты же сам видел, какие у нас оливки и зерно, какого они высокого качества! Так нет же, рядом с нами стоял еще один торговец, у которого товар был куда хуже, но купили у него сразу и все! И зачем только я послушал советов Ливерия и Кристиана, убеждавших меня ехать продавать все выращенное лично. Нужно было отдать продукты перекупщикам. Да, заработали бы не так много, зато быстро и наверняка. Но нет, они настояли на том, что торговать через посредников невыгодно. Они, мол, никогда не дадут настоящую цену. А что в итоге? Потеряли тут столько времени! Представляешь?! Вот уже три дня, как мы выгрузили свой товар на рыночной площади. Три дня мы ничего не могли продать!